Сегодня в рамках рубрики «Интервью» мы поговорили с актером Максимом Блиновым. Специально ко Дню рождения Михаила Афанасьевича Булгакова Максим рассказал «Порталу Субкультура» о подготовке к моноспектаклю «Записки юного врача» и его недавней премьере на сцене театра «Мастерская».
Как всё начиналось
– 30 апреля 2016 года состоялась премьера твоего моноспектакля «Записки юного врача». Расскажи о том, как все начиналось.
– Было необъяснимое желание сделать моноспектакль, я искал материал, читал разную литературу, смотрел спектакли, ходил на фестивали – наблюдал за тем, что делают другие. В какой-то момент я прочитал «Записки юного врача», и, буквально, влюбился в эту историю. Причем после первого прочтения подумал, что сделать из этого цикла рассказов моноспектакль совершенно невозможно.
Через какое-то время я перечитал «записки», убедился в том, что текст будоражит меня так же, как и при первом прочтении, и сел писать инсценировку. Появились первые наработки: история начала складываться. Со своей идеей я пришел к Григорию Михайловичу (Художественный руководитель театра «Мастерская», режиссёр моноспектакля «Записки юного врача», – прим.) и прочитал ему первый вариант инсценировки.
Читайте также
Дальше началась работа с текстом. По мере его освоения я зачитывал Григорию Михайловичу выученные куски. Через год текст был освоен. В июле пятнадцатого года, когда театральный сезон был уже закрыт, я пришёл на малую сцену. Во второй половине июля пришёл Григорий Михайлович, я показал ему, что успел сделать, и мы начали работать вместе. 11-ого августа был показ нашего эскиза, на который пришли актеры, служители и директор театра. Театр принял заявку. Началась работа с пространством. За дело взялся Николай Леонидович Слободяник. Мы встречались, разговаривали, пересматривали показ, снятый на видео. Вообще надо отметить, что на всех этапах создания спектакля Григорий Михайлович очень четко задавал вектор развития мысли. Решение было найдено. Появились эскизы. Театр взялся за производство. Пошла работа над воплощением замысла в жизнь. Это труд очень многих людей. В начале апреля к нашему движению примкнул Володя Бычковский, и мы вышли на сцену, готовые к репетициям. 30-ого апреля 2016 года состоялась наша премьера.
– Сколько всего ушло времени на подготовку?
– Около трех лет. Мои размышления и сомнения можно не считать.
– Не перегорел ли ты за это время?
– Нет. Состоялась премьера, у нас появился спектакль, а это начало новой жизни.
– Ты являешься автором инсценировки. С какими сложностями сталкивался при работе над ней? Какие идеи не подошли, от чего пришлось отказаться?
– Мы искали динамику внутри спектакля. Сообразно этому менялась и выстраивалась инсценировка. От чего-то приходилось отказываться чуть ли не со слезами на глазах. Текст у Михаила Афанасьевича замечательный. В процессе отсекалось лишнее, если говорить именно о создании спектакля. Была задача объединить рассказы в историю, которую можно рассказать за вечер. Сам Михаил Афанасьевич в переписке, кажется, с сестрой, говорил, что начал писать рассказы «Записки юного врача», – «может получиться солидная вещь». То есть, возможно, он мыслил этот цикл как единую историю. Это предположение вдохновляло.
– Как ты относишься к экранизациям данного цикла рассказов?
– Хорошо отношусь. Хорошо, но ревностно. Мне очень нравится «Морфий» Алексея Балабанова. Кстати, сценарий к этому фильму написал Сергей Бодров-младший. Что касается сериала по ВВС, то в нем играют замечательные артисты, там замечательный английский юмор... Но! Я думаю, что «Записки юного врача» – это история про нашу душу. И нам она ближе.
– У тебя мама и бабушка медики. Ты сам изучал медицину, готовясь к этой роли…
– И сестра сейчас заканчивает Первый медицинский университет. Они-то и помогли мне во всем разобраться. В тексте очень много медицинских терминов и понятий. Необходимо было провести работу, чтобы знать и понимать то, о чем я говорю.
– Булгаков писал «Записки юного врача» с себя. Ощущаешь ли ты себя Булгаковым, играя этого персонажа?
– Я где-то услышал, что актёр – это проводник между автором и зрителем. Я ощущаю себя Максом Блиновым, и очень рад, что посредством нашего спектакля мы транслируем то, что увидели в этой истории сами. Мне интересно соприкосновение с данным текстом, с миром автора. Конечно же, хочется исследовать этот мир, описанный интереснейшим образом. Серьезно и, в то же время, остроумно и весело.
– Получается, играешь самого себя в предлагаемых обстоятельствах?
– По сути, это и есть я в заветных «предлагаемых обстоятельствах» плюс мир автора и особенности времени. Это наша попытка пройти этот путь честно, прожить его вместе с людьми, которые приходят смотреть наш спектакль.
– Как ты думаешь, почему в «записках» мать, теряя ребенка, чувствует ярость, а отец – отчаяние?
– Никто не может предугадать, что он будет делать в такую минуту. Мы должны понимать, что эти люди находятся в крайней ситуации. Здесь всё может быть по-разному. Это пограничные состояния.
– В чёрной ярости, о которой сказано, есть злость и даже борьба, в отчаянии – нет. В нём больше смирения.
– Почему? Мне кажется, отчаяние может быть двигателем к очень многим поступкам. Это мощная энергия, которая может заставить тебя что-то совершать. Чёрная ярость же тоже идёт от отчаяния. Мать, у которой на руках задыхается ребенок, не может иметь холодное самообладание.
– В моноспектакле есть ряд эпизодов, где у твоего персонажа разнятся мысли с действиями. Внутреннее сомнение с внешней уверенностью. Насколько это близко лично тебе?
– Мне это очень близко. На площадке всё время что-то может пойти не так. Ты находишься перед людьми, условно говоря, голый. Мы же живые люди, что-то может не ладиться, валиться из рук, и это нормально. Но всё равно нужно продолжать бороться за спектакль, за жизнь человека, за хороший репортаж, за отличные фотографии, – это всего касается.
Беседовала Катерина Воскресенская
Фото – Евгений Суперикин
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
