Кажется, нет ни одного человека, который бы не знал, кто такой Януш Леон Вишневский. Вы обязательно читали его книгу «Одиночество в сети», а, может, смотрели одноименный фильм. Если нет, то слышали что-нибудь от своих знакомых, а, возможно, ходили в театр на пьесу по этому роману. В далеком 2001 году Вишневский и не подозревал, что положено начало его плодотворной литературной деятельности. Но вот уже который раз он привозит к нам в Петербург свой очередной шедевр. Несмотря на свою большую занятость, Януш рассказал нам о новом романе, о своем отношении к людям, о любви к Есенину и лауреатах Нобелевской премии.

О новом романе и изменах

– У вас вышла новая книга «Прости…», главный герой которой – убийца. Во время чтения создается впечатление, что у вас есть сочувствие к персонажу…

– Это правда – есть. Оно появилось во время того, как я изучал архивы по его делу.

– То есть вы считаете, что такое преступление можно чем-то оправдать?

– В этом моя дилемма – ведь он убил двух человек. На его месте я бы так не поступил. Но тем не менее я смог понять, почему он так сделал. Я постарался посмотреть на ситуацию с его точки зрения. Когда я с ним общался, он сказал, что будет несчастлив до конца своей жизни, и привел такие аргументы, которые я смог понять.

– Как вы думаете, почему Агнешка не испугалась и решила связать свою жизнь с Винсентом?

– Я очень много думал над этим. Скорее всего, она поверила в то, что он сделал это под давлением невероятных эмоций. Когда я собирался писать эту книгу, мне говорили: «Януш, это опасно для тебя». (Смеется.) Ведь этот человек уже был в тюрьме. А Агнешка просто влюбилась и смогла простить его. Знаете, он очень интересный человек.

– В каком-то интервью вы говорили, что смогли бы простить измену. А на что бы вы не смогли закрыть глаза никогда?

– Я бы не смог простить человека, который плохо обошелся бы с моими дочерьми. А вот простить измену – да, смог бы. Я заметил, что женщинам такие вещи прощать легче, чем мужчинам. У меня много знакомых, которые в курсе, что их мужчины им изменяли и не один раз.

– Я часто слышу, что, мол, мужчины полигамны по своей природе, поэтому их измены можно как-то объяснить, а вот женские – нет.

– С точки зрения биологии — это так. Теоретически, для человечества было бы лучше, если бы мужчины свои гены распространяли среди большего числа женщин. Это хорошо сказывалось бы на следующих поколениях. Дети, рожденные при связях с разными генами, жизнеспособнее прочих. Но в обществе, помимо природных инстинктов, должна присутствовать еще и мораль. Мы же не звери, мы – моральные звери.

– Я заметила, что в вашей книге отсутствуют описания внешности героев. Для вас это что-то второстепенное в данном романе?

– Я специально опустил описания. Не хотелось много писать об убитой женщине, потому что есть ее знакомые, ее семья… Красивая она была или некрасивая – это уже ведь субъективное мнение. В книгах, как эта (показывает на «Одиночество в сети» - прим.), такие вещи уместны. А в «Прости…» это выглядело бы несправедливо.

– В вашей книге зато есть описание знакомой вами по молодости Польши. В России от представителей старшего поколения можно часто услышать: вот в наше время все было по-другому! Что бы вы хотели вернуть из того времени?

– Мне многие вещи не нравились, ведь то время было большой комедией. Нам надо было сыграть, что мы любим эту систему и нам хорошо. Мы делали вид, что все равны, но это было неправдой. Я бы хотел вернуть систему образования. Раньше, если ты был образован, значит ты будешь успешным. Поэтому у многих была мотивация. А теперь все не так. Образование ничего не гарантирует. Я знаю много образованных людей, которые работают таксистами, потому что они не могут устроиться по специальности.

О религии и Есенине

– В России, как и в Польше, религия имеет огромное значение. Так, в 2013 году был принят закон об оскорблении чувств верующих. Вы верите в Бога, и я хочу у вас спросить, а может ли что-нибудь оскорбить ваши чувства?

– Я думаю, что ничего. У меня была однажды проблема с изданием книги «На фейсбуке с сыном». По сюжету моя мама в ней попадает в ад. Мой издатель послал книгу трем адвокатам, потому что боялся, что я могу оскорбить религиозные чувства. Мне кажется, к религии можно подходить с разных точек зрения. Если люди разводят скандалы в костеле – это грех, но меня это никак не задевает. У меня есть вера и я знаю, что Бог выше этого.

– Кстати, в этой же книге фигурирует Сергей Есенин. Вы просите у своей матери спросить у него подробности его смерти. Как вы думаете, он самоубийца?

– Мне нравится этот поэт и я даже бывал в гостиничном номере, где все произошло. Я знаю историю с последним стихотворением, написанным кровью. Тот, кто пишет такие грустные вещи, как мне кажется, не совсем стабилен эмоционально (Смеется.) Его грусть абсолютно экстремальна. Это все говорит о том, что он мог убить себя, но тем не менее трудно ответить на ваш вопрос.

– А на каком языке вы читаете его стихи?

– Я познакомился с его творчеством еще в школе, поэтому сначала читал на польском. Нам никогда не рассказывали о его самоубийстве, он был важен как поэт. Когда уровень языка стал позволять – читал на русском. Я, правда, не все чувства могу понять, ведь поэзию очень сложно перевести. Когда у меня спрашивают, как я думаю, хорошо ли мою книгу перевели, я не могу ответить. Да, я знаю русский, но язык – больше, чем слова. Это и контекст, и игра слов.

О Нобелевской премии

– Вы слышали, кто стал лауреатом Нобелевской премии по литературе 2016 года?

– Да, Боб Дилан. (Смеется.) Это для меня и для моих друзей-писателей была неожиданная новость. Моя женщина, учитель польского языка в гимназии, тоже была в шоке. Мне бы хотелось, чтобы премию получил израильский писатель Амос Оз, который является кандидатом на получение уже пять лет. Или же Милан Кундера. Но неожиданно получил Дилан. Да, он поэт, и я согласен, что он получил эту премию за литературу. Но для нас он музыкант или же человек-символ протеста. По мне, так он должен был получить за это мировую премию, но никак не эту.

– Они ведь пояснили, почему был награжден он – за «создание новых поэтических выражений в рамках великой американской песенной традиции».

– Я не верю в это объяснение. Вы помните, как два или три года назад получил Нобелевскую премию китайский писатель Мо Янь? До этого я о нем ничего не слышал, а потом прочитал его книги и не нашел в этой литературе ничего, что можно было бы назвать мировой литературой. Или как в 2015 году получила премию белорусская писательница Алексиевич. Я думаю, эти награды имеют политический контекст. Или можно вспомнить польского поэта Чеслава Милоша. Его ведь никто в Польше не знал, кроме полинистов. Просто он жил в то время в Америке, где было движение солидарности, а Милош как раз был против режима и было хорошо, чтобы именно он получил премию. Это актуально не только для литературы, но и для науки. В 1939 году кандидатом на получение премии был Адольф Гитлер. (Смеется.)

– Я знаю, что в Польше очень гордятся Шопеном. Можете напоследок назвать его самое любимое произведение?

– Очень люблю все его полонезы. И не потому, что я патриот, а полонезы о Польше. Просто эта музыка звучит для меня по-особенному в сравнении с другими его произведениями. Я бывал в его доме, слушал там музыку. Шопен для меня очень важен.

Фотоотчет подготовил Илья Покалякин:

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
•  

View this gallery on Flickr

Добавить комментарий

Имя (обязательное)

E-Mail (обязательное)

Отправить

Отменить