15 октября в книжном магазине «Буквоед» известный писатель и политический деятель Эдуард Лимонов презентовал роман с пугающим названием «Книга Мёртвых-3. Кладбища». И, несмотря на то, что вопросы от пришедших на встречу были в основном в политике, мы всё-таки выбрали для вас высказывания Эдуарда Вениаминовича на другие темы.

О новой книге

Речь идёт о людях, которых я знаю. Когда человек умер, то поставлена точка, и всё о нём ясно. Раньше было не понятно, до чего ещё достукается, допрыгается этот человек, что ещё сделает. Теперь о нём уже можно вынести финальное суждение.

Стоит ли говорить о мёртвых людях плохо

Это чисто византийская черта русской культурной традиции – кто-то умер, а ты только и слышишь по радио: «Великий актёр!..» И каждую неделю нам говорят, что ещё один великий актёр или актриса скончались. Возникает вопрос: а что, у нас так много великих? Я за то, чтобы их было меньше.

О названии новой книги

Жуткое название, конечно. В следующий раз обещаю назвать книгу повеселее: не «кладбища», а, например, «поминки».

О бессмертии

Когда я стал старше, то начал думать, что бессмертие – пошло. Простите, что я так вольно об этом говорю: мне всё-таки 72 года, и я имею право.

Почему в новой книге нет Немцова?

Он погиб раньше, чем уже была сделана книга. Она долго выходила. Но у меня нет необходимости (никогда так не делаю) дописывать что-то на коленке. В следующей книге он, наверное, будет. А с другой стороны, о нём уже есть книга «Дед» (прим.автора: портал «Субкультура» был на её презентации). Там описана история, случившаяся в спецприёмнике в Москве, где в новогодние дни заперты лидеры российской оппозиции того времени. Это реальная история 2011 года. Там есть его портрет. Не самый лучший… Но в следующую книгу я, наверное, включу текст и о Борисе Немцове. Потом кто-нибудь, может, напишет «Книгу мёртвых-8», где уже я буду фигурировать.

О Светлане Алексиевич

Я считаю, что Алексиевич – не самая выдающаяся писательница. Мне отвратительно её последнее высказывание о России и русских, лучше бы помолчала. Русофобия превратилась в достоинство. Это неприлично. Ты имеешь мнение, но не спекулируй им, не выходи на народ с ним.

О Нобелевской премии

Когда один писатель говорит, что ему не нравится человек или автор, который получил Нобелевскую премию, то все в один кричат: «Зависть! Зависть!». Я всегда издевался над людьми, которые получили Нобелевскую премию.

Всегда её давали за политику. Но это полбеды. Потом её перестали давать по политическим соображениям. В Нобелевском комитете захватили власть филологи и стали выдавать её самым «задрипанным» шведским поэтам, австрийским поэтессам ста семи лет… Загубили – стало ещё хуже! Я им отказываю во вкусе. Я не считаю, что у них достаточно вкуса, чтобы определить ценность художественного произведения и дать ему премию, которую все ждали.

О телевидении

Роль человека, стоящего с людьми, которые придерживались лет двадцать-тридцать совершенно противоположной точки зрения, чем я, а сегодня они все тянут руки и первые кричат «Крым наш!», ниже моего достоинства. Я отказался ходить на телевидение вообще с декабря прошлого года. То, что вы меня не видите – это мой выбор.

О достижениях

Кто может сказать, что он достиг того, чего хотел? Я не могу этого сказать.

Добавить комментарий