Ирония, немного провокации, неожиданные музыкальные эксперименты, драйв, мощь и энергия – именно этого ждут поклонники от нерушимого союза девяти костромских парней из Good Times. А кто ждет – тот обязательно дождется: недавно Good Times презентовали макси-сингл «Твоя мамка ничего», который в данный момент и обкатывают в рамках осеннего тура. Три песни получились очень разными, как всегда непредсказуемыми и ломающими стереотипы. Мы встретились с вокалистом группы Артемом Шаровым, чтобы узнать, как новый материал встречает публика, сколько у него пар лосин и чего нам ждать от группы Good Times в ближайшем будущем.
— Тёма, пока вы готовили материал, ты заикнулся, что одна из песен вызывает у вас сомнения – не перебор ли это даже для GoodTimes. Я послушала и не поняла: тебя смущала песня про адские котлы, уготованные фанатке или все-таки заглавный трек?
— Да, это была «Мамка»! Там еще текст чуть другой был, и когда мы впервые запели про мамку «попка конфетка», мы засомневались – нормально ли это. Потому что петь о «буях» или каких-то таких вещах – это абстрактно, ты об этом не задумываешься, а на тему мамы пошлить… ну ничего, смущение быстро прошло.
{soundcloud}
https://soundcloud.com/goodtimes-band/sets/tvoya-mamka-nichego
{/soundcloud}
— И как публика реагирует на новые песни?
— Концерты проходят на удивление круто, если учесть, что в некоторых городах (Рыбинск, Иваново) мы выступали впервые. Новые люди не просто приходят на наш концерт, они знают тексты, поют и танцуют с нами, а значит, действительно ждут. Хотя мы были готовы ко всему. Первые презентации прошли в Питере и в Москве, прошли на ура. Когда ты видишь в зале полтысячи преданных слушателей, это окрыляет. Кажется, что так должно быть всегда. И если назавтра ты приезжаешь в небольшой город, где у сцены толкутся 30 человек – ну, тут есть место, где пасть духом. Но оказалось, что в каждом городе находится хотя бы человек сто. Надеемся, таких будет становиться все больше.
Читайте также
— Пару лет назад ты мечтал о цифре в 150-200 человек на сольном концерте. Этот рубеж вы давно преодолели, какой город сегодня можно назвать самым массовым по посещаемости?
— Да хрен знает. Кажется, последние концерты в Москве и Питере прошли примерно одинаково – 500+. Москва чуть больше, около 600 человек собрала. Но Москва всегда легче идет. Мне кажется, это специфика Санкт-Петербурга и его публики. Многие удивляются, что мы, молодая команда, вообще собираем в этом городе. Правда, в какой-то момент мы встали на отметке 250-300 человек и вот, наконец, увидели долгожданный прогресс. Клуб «Космонавт» дал хороший толчок. А Москва стабильно с каждым концертом прирастает человек на сто, так что через год можно атаковать Yotaspace.
— А до этого времени чего ждать? Вы задали такой хороший темп: весной – альбом, в конце лета – макси-сингл. Люди жаждут нового материала. Он уже есть?
— Готового к записи, отрепетированного нет, но текстов и аранжировок в голове процентов на 70 нового альбома. Если, конечно, все они подойдут. В сентябре-октябре у нас напряженный концертный график, но в ноябре будет небольшая пауза — думаю, в это время мы и сядем за работу над новыми песнями. Я уже говорил, что нам понравилась идея макси-сингла — три песни можно сделать довольно быстро, а собирать альбом в нашем случае можно долго, так как не все аранжировки даются мигом. Не хочется выпускать материал впопыхах, просто потому, что кто-то его ждет, но и затягивать не хотим тоже.Сейчас, кроме музыкального материала, мы озаботились такими вещами как видео-контент: клипы, лайв-видео, грамотный свет и видеосопровождение на концертах. Надоели абстрактные картинки или просто логотип за спиной. Нашли людей, которые загорелись нашими идеями, вместе отсматриваем много концертов, подмечаем выигрышные идеи, будем переносить этот опыт на себя. Процесс трудоемкий, надеюсь, доведем до ума. Меня это очень затянуло — давно не было такого живого интереса к чему-то помимо музыки. А тут прямо порыв: интересно находиться внутри процесса, участвовать в нем, предлагать свои идеи. Планируем грамотные фотосессии, несколько лайвов, небольшой документальный фильм, тур видео.
— Летом вы анонсировали съемки клипа на песню «Маракасы», когда его ждать?
— Клип снимают во Владимире, но так вышло, что связались мы с не самыми ответственными и профессиональными ребятами. Это, конечно, тоже опыт, но скорее всего этот клип никто не увидит. Процентов 80, что это говно нельзя будет сливать в сеть.
— Сейчас ты увлекся видеорядом, до этого пробовал свои силы и в вопросах администрирования группы. С какими столкнулся подводными камнями? Что посоветуешь молодым коллективам?
— Скажем так, тогда не интерес проснулся, а я почувствовал необходимость этим заняться, потому что мы поняли, что процесс развития группы – не в музыкальном плане, а в плане продвижения – немного забуксовал. Самая большая проблема, когда начинаешь в этом плавать, ты просто не понимаешь, куда стучаться. То есть, начиная работать с директором или менеджером, ты говоришь своему человеку: «Давай сыграем концерт в Питере». Тебе предлагают варианты, и ты только: «Не, не нравится». «А тут?» «Ок, тут нравится». И для тебя вот так этот концерт родился, ты не чувствовал, что это стоит какого-то труда. Организовать качественно концерт – это надо довольно серьезно запариться. С другой стороны, когда начинаешь это делать сам, осознаешь, что ничего невозможного нет. Так что молодым коллективам могу посоветовать не ссать и стучать в любые двери. Не стесняться писать большим людям, серьезным директорам, организаторам больших фестивалей – писать, теребить. Кто знает, может, у адресата как раз будет минута послушать твои песни и тебе повезет. С тебя в любом случае не убудет, и какие-то контакты наладить получится.
— Возвращаясь к туру: вы стали играть концерты без антракта. Ориентируетесь на западных исполнителей?
— Ну, во-первых, действительно удалось посетить несколько концертов звезд мирового уровня, и я сразу обратил на это внимание. Во-вторых, мы и сами начали понимать настроение зала и сделали вывод, что антракт разрушает общую атмосферу. 14 песен ты разогревал, разогревал народ и вдруг перерыв. Люди успевают остыть, приходится начинать заново. Зрителям тоже понравился опыт, когда все проходит на одном дыхании, и не остается времени даже на перекур. Но тут еще важно грамотно составить программу, чтобы ты сам не вынуждал людей выйти из зала из-за какой-то тухлой песни.
— Стареньких песен в концертных программах остается все меньше, вы не стоите на месте, вот уже и в регги поиграли. С какими еще стилями планируете экспериментировать?
— Моя душа лежит к тяжелой альтернативной музыке, обладал бы я вокалом посильнее – с удовольствием бы попел в какой-нибудь рэпкор группе, серьезно. Люблю тяжелую музыку и хотел бы такое попробовать. Да мы и пробуем, но пока получается что-то типа «Таких как ты».
— Она довольно тяжелая, кстати.
— А задумывалась вообще как Motörhead, песня с яйцами, для байкеров. Получилось не совсем так. Но мы пробуем, и, надеюсь, всю творческую жизнь будем формировать собственный стиль, не скатимся до простяцкой музыки. Вот как услышите, что мы стали играть тупой ска-панк – все, стреляйте прямо на сцене. А так все, до чего руки дотянутся, играть будем. Научимся джаз играть – и джазу дадим.
— Лосины в твоем сценическом образе появились, вроде, как шутка, но за несколько концертов стали уже вашей фишкой. Заметила, что в небольших городах ты одеваешься попроще. Не везде любят глэм рок?
— Да мы просто боимся получить звезды. В некоторые города приезжаешь, и они уж очень суровы на вид. Из гримерки выглядываешь, видишь эти серьезные лица, лысые парни с татуировками «За Русь»… не знаю, не хотел бы я перед ними в лосинах щеголять. Когда выступление заканчивается, все уже одна большая семья, оказывается, все такие милахи. Но с лосинами все равно буду заканчивать, будем придумывать новое – GoodTimes старается не стоять на месте.
— Как, например, уходит потихоньку ваша манера называть зрителей «бандитами» и «колхозничками».
— Да, растем. Отказались от мата, от алкогольной тематики, а то пару лет назад у нас все посты в группе были про синьку, ну и песни, в общем-то, тоже. Плотно это к нам привязалось, благо начало отдаляться. Сейчас уходим от колхозничков, бандитов. Это не что-то продуманное, просто раньше это нравилось, сейчас будет что-нибудь другое.
— Говорят, вы готовите акустическую программу.
— Да, я сам озвучивал эту информацию, но мы сели, попробовали и поняли, что это не GoodTimes. Наверное, на данном этапе мы оставим эту идею. Мы сыграли несколько песен, гитаристы у нас владеют техникой и могут играть хорошо на акустике, но это уже не то, лучше не портить впечатление о группе ложкой дегтя. Может, потом напишутся какие-то песни, которые будут хороши в акустике, но переделывать «Маракасы» на акустическую гитару – не комильфо. Пока это не наш вариант. Если мы не получили от этого удовольствия на репетиции, значит, и люди недополучат.
— Репетиции, концерты… тебе это когда-нибудь снится?
— К сожалению, очень редко вообще что-то снится последние годы. Почему-то. Редкие озарения бывают. Но группа не снится, не бывает такого, как у гитариста Metallica, который The Unforgiven во сне услышал. Приснилась ему песня, а у него и гитара, и диктофон у кровати стоят. Встал и весь The Unforgiven сыграл.Последний раз самый большой страх в жизни приснился – я боюсь змей, высоты и собак. Таких дворовых, больших. Мне приснилась здоровенная змея – вообще не знаю, к чему это. Но музыка не снится. Хотя было! Клуб «Зал ожидания» в Питере – видимо, переживал перед сольником. И вот я сижу в гримерке, даже не смотрю что в зале – так волнуюсь, мы выходим на сцену, а в зале пять человек. Очень расстроился во сне, но надеюсь, такие сны вещими не будут.
Фотографы: Елена Максимова, Иван Маркуль
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
