Роман «Процесс» — первая книга, изданная после смерти Франца Кафки. Это кусочек того самого наследия, которое, по завещанию автора, должно было быть «без исключения сожжено» Максом Бродом после кончины писателя.
К счастью, этого не произошло. И теперь Кафка — классик модернистской литературы.
Кто-то зачитывается его книгами и видит парадоксальные совпадения сюжетов сюрреалистичных романов с не менее странной действительностью. А кому-то приходится прилагать колоссальные усилия, чтобы хоть на шаг приблизиться к пониманию смысла безумных кафкианских сюжетов.
Под каким ракурсом читать «Процесс»? Кому этот роман точно понравится? Почему вся модернистская литература такая странная? Об этом мы поговорили с автором книги «Путь к Замку, или Курс лекций о Франце Кафке», кандидатом филологических наук, доцентом кафедры романо-германской филологии Дальневосточного федерального университета Максимом Жуком.
Автор книги «Путь к Замку, или Курс лекций о Франце Кафке», кандидат филологических наук Максим Жук.
Источник фото: личный архив Максима Жука
Кафка — тайна для обывателя
— Насколько ореол непостигаемой тайны вокруг Франца Кафки и его книг соответствует реальности?
— Миф, сложившийся вокруг Кафки, в определенном смысле реален. Его тексты довольно сложно расшифровать неподготовленному читателю, да и подготовленному не всегда просто.
Условный «обыкновенный читатель» привык, что в книге есть линейный хронологический сюжет, экспозиция, развитие, кульминация, развязка и причинно-следственная связь. У Кафки этого либо нет, либо традиционные элементы повествования сильно ослаблены. Вместо понятного структурированного мира у него какие-то странные многозначные метафоры, которые далеко не с первого раза можно расшифровать. Творчество Кафки, как всякая большая литература, требует очень вдумчивого, медленного и, я бы сказал, многолетнего чтения. Но по своему экзистенциальному и читательскому опыту могу сказать, это продуктивное занятие.
Источник: urokiistorii.ru
Однако сам Франц Кафка, как и его тексты, — тайна для обывателя. Действительно странный человек: мог бы сделать успешную юридическую карьеру, но не сделал; мог бы завести семью, но не завёл; мог бы жить нормальной обеспеченной жизнью, но не жил; мог уйти с нелюбимой работы, посвятить себя творчеству, но этого не случилось. Логика его поступков и жизни не самая заурядная.
— Каким должен быть идеальный читатель Кафки?
— Насколько я могу судить по своей читательской практике и наблюдениям за студентами, Кафка нравится тем, у кого есть какой-то непростой жизненный опыт. Может быть, даже связанный с определенными психологическими травмами. Многие читатели Кафки, которым нравится «Превращение» и другие новеллы и романы писателя, чувствуют психологическую эмпатию по отношению к автору и его героям.
Кроме того, читатель Кафки привык понимать, что литература не обязательно должна быть простой и понятной. Когда человек, привыкший к традиционному нарративу, открывает книгу, он ожидает увидеть хронологический сюжет и голос автора, который объясняет непонятные места. Автор может быть в лирических отступлениях или в монологе главного героя, который в момент кульминации передаёт авторскую позицию.
Кафка ничего вам объяснять не будет. В его прозе вы не найдете прямо выраженных авторских комментариев, поэтому весь груз интерпретации кафкианских текстов ляжет на ваши плечи. Кроме того, в «Процессе» ослаблена традиционная экспозиция, а развязка, которая могла бы объяснить смысл сюжета, отсутствует. То же справедливо и для других его романов и новелл.
В конце концов, обыкновенный читатель хочет в романе увидеть логичную причинно-следственную картину мира, в которой есть чёткие, понятные, привычные ему вещи и идеи. Кафка нас погружает в какой-то совершенно другой мир, где нет ничего рационального, нет причины и следствия, нет детерминизма. В кафкианской прозе исходное событие не подготавливает последующее и не является предопределением предыдущего. Этот художественный мир построен по иррациональным принципам.
Читатель Кафки должен быть ко всем этим вещам готов. Если к этому, конечно, можно быть готовым.
«Великие нечитаемые книги»
— Почему «Процесс» заслужил статус «нечитабельного» романа? Насколько он оправдан?
— Мне не кажется, что это какой-то загадочный гиперсложный текст. Это уж точно не «Поминки по Финнегану» Джеймса Джойса или «Радуга тяготения» Томаса Пинчона. «Процесс» — роман небольшого объёма, в нём есть хоть и условный, но всё-таки сюжет и постижимая структура.
Есть такой легендарный список Great unreadable books — Великие нечитаемые книги, который включает в себя Библию, «Улисс» Джойса, «Бытие и ничто» Сартра и так далее. Я не поместил бы туда «Процесс». Вы всё равно хоть что-то, но поймёте во время чтения этого романа. По крайней мере, увидите там конфликт личности и власти. К слову, когда «Процесс» был опубликован в Советском союзе в 1965 году, те, кто выжили в сталинских концлагерях, читали этот роман как книгу о своем опыте, они эту метафору считали.
Здесь, наверное, правильнее сказать, что «Процесс» не открывается сразу. Я помню свои ощущения: я читал его уже после университета и мне все равно было трудно. Мне казалась, будто я не прочитал книгу, а наелся стекловаты. Я смутно чувствовал что-то важное в тексте, но не понимал, как это сформулировать. Потом уже, когда стал преподавать литературу, я несколько раз перечитывал этот текст и долго его обдумывал, соотнося со своим читательским и человеческим опытом. Только после таких филологических и духовных упражнений книга для меня открылась.
Источник: © «Альпина Паблишер»
«Процесс» не для тех, кто привык оценивать литературу по принципу «зашло» или «не зашло». От этого текста нельзя получить мгновенное удовольствие, всплеск дофамина и адреналина. Но тогда зачем нужен такой герметичный текст?
Франца Кафку и всю модернистскую литературу часто обвиняют в элитарности. Почему так сложно? Для кого это написано? Здесь важно не «для кого», а почему модернистская литература так много требует от читателя. Она такая, потому что говорит о том, что можно осознать и получить только через интеллектуальное и духовное усилие. Для кого существует Эверест или Антарктида? Ни для кого. Важно почему человек хочет туда добраться и что он получает в процессе достижения. Вы ведь не назовёте сто килограммовую штангу элитарной. Она существует как предмет, который нужен, чтобы человек, преодолевая свою слабость и лень, становился улучшенной версией себя. Соответственно и штанга, и Эверест, и «Процесс» Кафки существуют как средство получения того опыта, который делает вас качественно другим. Модернистская литература требует подготовки, потому что суммирует в себе весь культурный, эстетический и человеческий опыт, сформировавшийся к XX веку. Модернистские книги нельзя читать без интеллектуального и духовного усилия: нужно быть готовым к довольно сложной работе. Это не для слабаков.
— Можно ли читателю, который не знаком с творчеством Кафки, начинать путь с «Процесса», или стоит взять какое-нибудь более простое произведение?
— Если читатель испытывает интерес к модернистской литературе, но не знает, как к ней подступиться, я не стал бы сразу кидать его в «Процесс» или «Замок». Лучше начать с чего-нибудь поменьше. Например, с новеллы Кафки «Превращение» или малой прозы — у него есть короткие притчи: «Мост», «Проходящие мимо», «Прометей», «Железнодорожные пассажиры» и другие. С первого раза тоже будет мало что понятно, но можно получить удовольствие от нетривиальной художественной логики и завораживающих образов.
Возможно, подготовку к модернистской литературе стоит начать с предмодернистской традиции. Это произведения рубежа XIX и XX веков, ранний модернизм. Например, пьесы Чехова, Мориса Метерлинка, Генрика Ибсена, Альфреда Жарри, проза Джозефа Конрада, поэзия Артюра Рембо и Стефана Малларме. В этих текстах уже начинает вырабатываться модернистская поэтика, ослабляется роль сюжета, усиливается значение подтекста, поэтому после них человеку будет проще воспринимать художественный мир Франца Кафки.
Но едва ли вы можете себе запланировать сначала почитать Чехова, Ибсена, Рембо, а потом взяться за Кафку. Если вы, конечно, не студент филологического факультета. Если вы готовы к какой-либо книге, если вы испытываете в ней потребность, то она, как кошка, сама прыгнет к вам в руки.
Как подготовиться к Кафке: контекст и дополнительная литература
— Можете ли вы дать совет для непривычных к модернистской литературе читателей? Как им довериться роману и автору, чтобы получить удовольствие от чтения?
— Чтобы понимать Кафку нужно представлять, что произошло в культуре и литературе XX века. Прежде всего, это две фундаментальные вещи: разрушение христианской картины мира и третья научная революция. Кафка предвосхитил то мироощущение, которое возникло у многих европейцев немного позже, — после Первой мировой войны.
Дело в том, что у человека есть два базовых страха — страх хаоса и страх смерти. Чтобы преодолеть эти страхи, человек создал несколько способов интерпретации жизни: религию, науку, философию и искусство. С помощью этих инструментов мы объясняем мир. Но в начале XX века — после Первой мировой войны и других социальных и духовных процессов — христианская религия перестала объяснять человеку тот мир, в котором он живёт. Именно поэтому, как говорит моя коллега Юлиана Каминская, актуализировались так называемые религии-субституты, которые дублируют объясняющую функцию религии. Это философия, наука и искусство. Но проблема в том, что эти субституты не в состоянии дать человеку целостную картину мира, которую формировала религия. Наука, философия, искусство дают нам набор различных теорий, гипотез и мнений, которые не являются единственными и неизменными. Если человек XIX века воспринимал мир как нечто целостное, как что-то, имеющее своего создателя (Бога или Природу), а значит, смысл, цель, законы и структуру, то человек ХХ столетия не видит связей между элементами Бытия, не понимает смысла происходящих событий, назначения окружающих его элементов Природы и Культуры.
И модернистская литература отражает этот мировоззренческий хаос. Когда вы открываете Кафку, Джойса, Элиота, Беккета, вы как раз и попадаете в мир, лишённый чётких привычных свойств. Мир иррациональный, возможно, пугающий, но по-своему очень притягательный.
Помимо разрушения христианской картины мира, в XX веке произошла третья научная революция, которая и подтвердила ощущение художников этого столетия. Её суть заключается в следующем: во Вселенной нет центра и чётких причинно-следственных связей. Вселенная — это набор вероятностей и возможностей. Причём это говорят не поэты и философы, а главные физики XX века.
Интересно, что у Кафки эта философская идея тоже есть. Так, в мире романа «Процесс» нет центра, вход в кафкианский Суд может быть где угодно: на чердаке, в каморке художника, в чулане конторы, где работает главный герой.
— Какая литература поможет понять «Процесс»?
— Я бы рекомендовал свою книгу «Путь к Замку, или Курс лекций о Франце Кафке». В ней я обобщил свои мысли и опыт коллег, исследовавших кафкианскую прозу. На основе этой книги я сделал курс лекций «Кафка и кафкианство» для просветительского проекта Arzamas.
Источник: личный архив Максима Жука
Помимо моей книги есть другие работы, которые могут вам помочь. Например, статья А. В. Белобратова «Процесс “Процесса”: Франц Кафка и его роман-фрагмент», в ней очень хорошо рассказывается, как «Процесс» издавался, редактировался, переводился.
Дело в том, что когда Кафка ушёл из жизни, его друг Макс Брод, готовя «Процесс» к изданию, столкнулся с серьезной проблемой: рукопись романа не существовала как законченный текст. Она представляла собой, по словам Брода, большую кипу бумаг. Будущая книга не имела даже окончательного заглавия, хотя в беседах с другом и дневнике Кафка в качестве рабочего использовал название «Процесс». Кроме того, на конвертах с рукописью Кафка написал букву «П». В доставшихся Броду бумагах отсутствовала нумерация глав и фрагментов. Семь глав из шестнадцати не были закончены автором. Разрозненные части романа Кафка разложил по отдельным конвертам, однако он не оставил никакого плана и указаний, в каком порядке они должны были располагаться. Брод расположил главы романа в линейном порядке и опубликовал «Процесс» как цельное произведение. Какие-то фрагменты он убрал, что-то поменял и даже дописал. В итоге роман был опубликован, но туда, например, не вошла очень важная глава «Сон Йозефа К.».
О психологическом аспекте романа можно почитать книгу Элиаса Канетти «Другой процесс. Франц Кафка в письмах к Фелиции».
Если нужна объёмная философская картина творчества Франца Кафки, то подойдёт книга Жиля Делёза и Феликса Гваттари «Кафка: за малую литературу».
Ну и хрестоматийная книга «Франц Кафка» Вальтера Беньямина.
Четыре взгляда на «Процесс»
— Нужно ли искать какой-нибудь смысл в «Процессе» или можно получить удовольствие, не пытаясь добраться до идеи романа?
— На каком-то этапе читательской эволюции можно радоваться не открытию каких-нибудь мыслей, а самой форме произведения. Однако чисто эстетическое удовольствие от «Процесса» сложно получить. У Кафки ведь нет метафор, эпитетов, красивых образов. У него намеренно сухой, почти канцелярский язык. В этом особенность кафкианского художественного стиля: соединение фантастического сюжета с почти деловым письмом. Я с трудом могу представить себе читателя, который не понимает, о чем «Процесс», но ему нравится, как написан этот роман.
Мне кажется, гораздо большее удовольствие мы получаем, когда понимаем логику текста, когда он раскрывается перед нами, как цветок.
— Под каким углом стоит читать «Процесс», чтобы постичь его смысл?
— Все тексты Кафки — многоуровневые метафоры, поэтому читать их можно по-разному. Я бы предложил четыре основные трактовки.
Можно читать «Процесс» как роман о психологическом кризисе Франца Кафки, выраженном в художественных образах. Дело в том, что Кафка писал этот роман после очень серьёзной личной трагедии. С 1912 года он был влюблён в Фелицию Бауэр.
Она жила в Берлине, а Франц — в Праге. Они очень редко встречались, но он писал ей письма в невероятном количестве: 350 писем и 150 открыток за пять лет знакомства. Иногда, в особо бурные периоды их отношений, он писал по несколько посланий в день. И некоторые из них располагались на десяти–двадцати страницах.
Франц и Фелиция собирались пожениться, но возникла проблема. Кафка работал клерком, был заметным человеком в юридическом заведении. Но служба отнимала у него очень много времени. Параллельно он занимался литературой, без которой не мог жить. Он как-то сказал Фелиции: «Нет у меня наклонностей к литературе, я просто из литературы состою, я не что иное, как литература, и ничем иным быть не в состоянии». И он хорошо понимал, что если они всё-таки поженятся, у него не останется времени для творчества.
Источник: elconfidencial.com
С одной стороны, он любил её и хотел брака с этой женщиной. Однако сознательно или бессознательно сделал всё, чтобы разорвать их связь. Он завёл эпистолярный полуроман с её подругой Гретой Блох: с одной стороны заигрывал с ней, с другой — делился своими сомнениями по поводу брака. Грета показала эти письма Фелиции. В итоге, когда Кафка приехал в Берлин в 1914 году, между ним и Фелицией состоялось очень сложное объяснение и произошёл разрыв. Кафка вернулся домой и под впечатлением от психологического потрясения начал писать «Процесс».
И действительно, на роман можно смотреть под таким углом. Там есть героиня фройляйн Бюрстнер, которая пытается помочь Йозефу К. решить его проблемы с судом. Инициалы Фелиции Бауэр отлично считываются. Соответственно, отношения Йозефа К. с фройляйн Бюрстнер можно считать проекцией чувства вины Кафки перед Фелицей Бауэр за расторгнутую помолвку. В финале, когда палачи ведут Йозефа К. на казнь, на ночной улице появляется женщина, похожая на фройляйн Бюрстнер. И герой завороженно идёт по её следам к месту казни, чтобы там искупить свою вину через смерть.
Другой вариант — читать «Процесс» как притчу о философии власти. Мы видим, как Йозефа К. обвиняют в преступлении, которое он не совершал. Но у Кафки проблема власти намного сложнее, чем просто конфликт личности и общества. С одной стороны, власть хочет человека себе подчинить. А с другой — человек, как ни странно, желает ей подчиняться: мы хотим чувствовать себя нужными, быть частью чего-то большего. Это заметно и в «Процессе»: Йозеф К. хочет объединиться с силой, чью логику он пытается постичь. Герой во второй части романа уже не пытается бороться с властью суда, не старается выяснить причину своего ареста и суть обвинения. Он начинает приспосабливаться, вовлекаться в этот процесс и подчиняться непостижимой логике власти.
Эту же книгу можно читать как притчу о принципиальной непознаваемости мира. Йозеф К. занимает солидный пост старшего управляющего в крупном банке, что говорит о его интеллекте и больших способностях в этой области. Однако у героя нет никаких интересов за пределами его профессиональных функций, у него нет привычки задавать себе философские вопросы о человеке и жизни. И внезапно он сталкивается с чем-то иррациональным. Йозеф К. пытается расшифровать то, что с ним происходит, и выйти за пределы своего обыденного «я». Неслучайно он пробует привлечь на свою сторону несколько героев: священника, адвоката, художника и многочисленных женщин. Этих персонажей можно считать олицетворениями основных способов постижения жизни. Священник — это аллегория религии. Художник — метафора искусства. Адвокат — олицетворение земной науки, которая не может постичь метафизические законы жизни. Женщины — аллегория любви как способа познания. Но ни один персонаж не может помочь Йозефу разрешить его метафизическую проблему, так как все способы познания, созданные человеком, относительны и ненадежны. Роман завершается вопросом Йозефа К., на который ему никто не отвечает: «Где судья, которого он ни разу не видел? Где высокий суд, куда он так и не попал?»
Источник: closeupfilmcentre.com / кадр из фильма «Процесс»
В конце концов, «Процесс» можно читать как книгу о страхе человека перед свободой. Кафка говорит о том, что несвобода — это самообман. Человек всегда свободен, но он боится нести бремя ответственности, потому что последствия выбора могут быть катастрофическими. Мы хотим перепоручить ответственность за свои поступки кому-то другому: родителям, обществу, традиции, государству. Йозеф свободен: у суда нет над ним юридической, военной или полицейской власти. Но герой предпочитает отказаться от бремени свободы и ответственности. В этом контексте слова священника звучат принципом свободы: «Суду ничего от тебя не нужно. Суд принимает тебя, когда ты приходишь, и отпускает, когда ты уходишь». Но именно беспредельность своих возможностей, необходимость отвечать за последствия решений и ужасают человека.
Можно найти и другие варианты интерпретации «Процесса». Любой великий текст похож на бриллиант — под разным ракурсом прочтения книга наполняется другими мыслями.
— Что бы вы посоветовали почитать людям, которые поняли «Процесс» и хотят чего-то подобного?
— Если человеку интересен Кафка, то ему будут интересны писатели, которые продолжили разрабатывать его художественные открытия и тематику: Фридрих Дюрренматт, Макс Фриш, Джордж Оруэлл, Джозеф Хеллер, Курт Воннегут, Петер Хандке, Кобо Абэ.
Если вы уже потянулись за книгой Франца Кафки, томики этого автора вы найдете в онлайн-магазине «Буквоед».
Источник обложки: cerdicsuggests.co.uk / кадр из фильма «Процесс»
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
