Ко дню рождения Федора Михайловича Достоевского Санкт-Петербургский государственный музыкально-драматический театр «АРТ» выпустил премьеру — «Дядюшкин сон» в постановке заслуженного артиста России Александра Исакова.
Эта комедийная повесть достаточно популярна в театре. Неудивительно: по самой своей структуре, по обилию ремарок она очень театральна. По мнению многих исследователей, она и задумывалась автором как пьеса: в тот период Достоевский интересовался водевилем и планировал написать «комедийку».
В ХХ веке в разное время образ Москалевой — «провинциального наполеона в юбке» — воплощали такие звезды, как, например, Ольга Книппер-Чехова в Московском художественном театре (режиссёр В. Немирович-Данченко, 1929 г.), намного позже — Фаина Раневская в театре им. Моссовета (руководитель постановки — Юрий Завадский, 1964 г.). В 2000 году в театре Вахтангова вышел «Дядюшкин сон» Владимира Иванова с Марией Ароновой в роли Москалевой и Владимиром Этушем в роли Князя.
В постановке театра «АРТ» в роли «светской львицы» выступает Вера Егорова — энергичная, изящная, с необходимыми нотками авантюризма и властности. Её желание «сделать карьеру», выдав замуж дочь за богатого старика, которого до сих пор все рассматривали больше как «свадебного генерала», очевидно и даже понятно. Есть в ней азарт. Её героиня, Марья Александровна Москалёва, страшна своей импровизацией. И при этом её домочадцы тоже достаточно активны и ей есть чего бояться — их инициативы. Встречались постановки, где исполнительница роли Москалевой-старшей становилась чуть ли не единственным «локомотивом» спектакля. Здесь же понятно, что ей расслабляться нельзя.
Князь К. в исполнении заслуженного артиста России Мурада Султаниязова может прожить ещё долго. Он очарователен, его герой в склерозе живет в свое удовольствие. Этот «дядюшка» — прямой потомок древнего Панталоне из Комедии дель Арте. Их роднит и слабость к дамам «с формами», и хвастовство, попытки представить своё величие, когда от него нет и следа — если оно и было когда-то. Что интересно, этот персонаж, конечно, живёт в иллюзорном мире, легко путает сон и явь, но остальные, которые по древней традиции пытаются его обмануть, арлекины в образах «благородных» дам?.. Они где, в реальности? Ведь и их мир, сплетённый из наполеоновских войн в стакане воды, не менее фантастичен и иллюзорен. Каждый герой совершает свой «каминг-аут», разоблачая себя, свои планы и планы других, тоже под руководством внутренних идей и внутренних диалогов.
Отличается от традиционного, слабохарактерного, как описан у самого Достоевского, персонаж Павел Мозгляков в исполнении Никиты Брусова. Оригинальный текст несколько сокращён, поэтому интрига, затеянная Мозгляковым, получается лучше спланированной и быстрее реализованной, без лишней рефлексии. Таким образом, он здесь более сильная фигура на шахматной доске Мордасова, и весь сюжет мог бы развиться даже без участия остального «светского общества». Мозгляков раскаивается, когда видит страдания своей «возлюбленной», Зинаиды Москалёвой. Здесь эти двое оказываются реальным противопоставлением общественному болоту.
Зина в исполнении Анастасии Квитко — нежная барышня, но с внутренним стержнем. И вокал ее — актёрский, когда проживание текста говорит больше, чем слова.
И при чтении книги, и при просмотре спектакля казалось, что будет логично, если при признании Зины Князь вдруг придёт в себя и предложит ей уехать с ним, несмотря на обман: они оба в этом обществе негласные изгои, они не встраиваются в него в силу своих особенностей. Но нет, это не сказка и не мелодрама, хотя финал и отличается от авторского. Эта история — провинциальный анекдот, поставленный в стиле времён прошедших. Нестрого выдержанные костюмы уводят куда-то в позапрошлый век, притом все дамы уездного Мордасова наряжены для разных мероприятий.
Стоит отметить сценографию спектакля. Художник-постановщик — народный художник России Вячеслав Окунев — соединил традиционные декорации с очень удачной проекцией. Эта проекция помогает менять и убранство комнаты, и демонстрировать сны Князя, и в финале, изменяясь, удаляет окончательно пасторальную атмосферу дворянского салона. Впрочем, передвижение порталов, которые время от времени закрывали заднюю часть сцены, можно было бы совершать открытым приёмом, без затемнения — «слуги» в масках, которые занимались перестановкой декораций под музыку, слегка напомнили своих «коллег» из великого спектакля Московского театра сатиры «Женитьба Фигаро».
Фотограф Артём Жданов
Понравился материал? Подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram.
