Во флигеле Юсуповского дворца на Мойке презентовали иммерсивный спектакль «Мистерии», где члены семьи богатейших русских аристократов проводят зрителей по маршрутам трагедий и драм давно минувших дней. Мы побывали на спектакле и убедились, как весь девятнадцатый век с судьбой рода совпадал знаменитый гербовый девиз: «Всегда и вопреки всему!».
Проходя в последние дни лета роскошь дворца давно не живущих в России Юсуповых, зритель добирается до одного из флигелей. Есть, конечно, более богатая версия «Театральный прием во Дворце Юсуповых», где больше экскурсии, чем действа. Но мы попали на «правильную», драматургическую версию иммерсивной постановки – «Театральную игру в Доме Юсуповых». В центре повествования здесь не дом, не бокалы шампанского и иногда даже жареная утка, а судьбы реальных людей. Они нас и встречают в обставленном под XVIII век первом этаже.
Первым знакомит с семейным древом и историей юсуповского дома Николай Борисович-старший, директор императорских театров и знаменитый меценат из Архангельского. Он станет неким сквозным персонажем, верховным «коучем» по событиям семейства. Алексей Веретенников – не петрушка, как часто бывает на иммерсивных спектаклях. Образом он воплощает вневременное взаимодействие героев. Подводит к семейному древу в шкафчике и поясняет: у нас четыре маршрута, и от этого зависит, с чем мы выйдем к концу спектакля. Зрители мало что понимают и обычно зажимаются по углам во время действия, но Николай Борисович-старший напоминает: это всего лишь временна́я игра, без эффекта тамады. Изящная грация на грани с походкой капитана Джека Воробья только подогревает интерес - если старший в семействе такой, то что же нам ждать от остальных героев, до «распределения»? На мой бант Николай Борисович довольно кивает, называет графом до того времени, пока не появляется самый известный Юсупов - Феликс Феликсович, князь Сумароков-Эльстон. При нём бант носить даже немного страшно. Вот тот самый густой и проницательный взгляд человека, выше которого только государь и бог. Богатейший человек России смотрит на меня, и все в нем чисто и красиво. Блестит лацканами смокинга, с предвкушением поглядывая на гостей, выбирая будущую жертву собственного очарования. Те же причесанные прямые волосы и изящное высокомерие.
Владислав Глухов ошеломляет легкостью обращения, как будто в порядке вещей заскочить к мёртвым князьям на чашку чая. Крайне будоражит. И даже немного пугает до тех пор, пока герой Алексея Веретенникова не подшучивает о том, как Феликс гулял в платьях по Невскому. Через образ Феликса возникает главная проблема при восприятии спектакля – цензура. Здесь не будет великого разврата, речи о связи с Великим князем Дмитрием Павловичем, определенных веществах и остальных признаков «золотой молодежи». Ирина (Маргарита Николаева), его жена, изредка намекнёт о «других пристрастиях» мужа, но тот ее оборвёт. Князь был гораздо нежнее, эстетствующий нарцисс, расстроенный невниманием семьи. Нарочитый истероид.
К величавому Феликсу (Владислав Глухов) нет вопросов, но к драматургу Владимиру Хаунину с каждой сменой локации они будут возникать всё больше – и непомерно огромные тексты из писем и Википедии, и странное расположение сценографии, одобренное режиссёром Сергеем Паньковым. Но следует заранее оговорить: актеры сделали с материалом все и даже больше. Настолько, что Юсуповы воспринимаются как единый организм, и за ними даже иногда неудобно подсматривать. Зритель, перекормленный до тошноты культурным кодом постмодерна, смещением и соединением эпох, как будто неловко следит за судьбой реально существовавших людей, рангом гораздо выше его самого по уровню культуры, да и чего скрывать - по сословию, гораздо выше по рангу. Авторы спектакля сделали очень выгодную вещь для самих себя - за элитой, пусть и сыгранной, следить всегда интересно.
Читайте также
Пока Феликс с лёгкостью повествует о Юсуповых, Николай Борисович подбегает ко мне с фразой: «Хлопнем, граф?». И это сразу разряжает обстановку. В хрустальной рюмке вода, но приходится играть, и рядом с героем Алексея Веретенникова верю: водка взбадривает и тянет на великие свершения. Почти ерофеевские.
Проходя из одной комнаты в другую, нам рассказывают о Зинаиде Ивановне Юсуповой, богачке с алмазным костылём. Потом она предстанет матерью Феликса и Николая – Зинаидой Николаевной. Героиня Полины Шепелевой почти не меняет поведения – все-таки царственная Зинаида Ивановна и сошедшая с ума от рождения нескольких детей мертвыми Зинаида Николаевна имеют некоторую… противоположность. Перед нами царственная мать, иногда настолько холодная, что в её переживания сложно уверовать. Но заботливый драматург никак не обозначит смену двух личностей в одном человек, а режиссёр не создаёт нужный ход для понимания. Это немного путает, и глаза людей разбегаются от таких разных Юсуповых в одной актрисе.
Нас инструктируют перед балом: как подавать даме руку и делать реверанс, приглашать и очаровывать старинным манером. Моя партнёрша с забавной интонацией спрашивает о реверансе: «А это че?». Персонаж Владислава Глухова вежливо объясняет, просит девушку повторить движения реверанса. Стою с вытянутой рукой, немного неловко. Ещё пару мгновений, по лестницам, где когда-то бегала прислуга, и мы попадаем в зал, основное место действия, куда еще не раз нас заведут юсуповские коллизии.
В танцевальном зале впоследствии и будут возникать проблемы повествования - как концентрация «юсуповоскости», огромные монологи из воспоминаний, драма Николая Юсупова (Даниил Каширин) и Марины Гейден (Алиса Горина), а также последние сцены, перед эмиграцией всего семейства. Герои расплываются в странном, растянутом темпоритме, когда одна сцена идет 5 минут, а вторая – все 15. Временное проседание рассеивает внимание и не даёт погрузиться во внутреннюю боль, проходящую через кровь и родство реальных людей. Актёры сглаживают ситуацию, разговаривают со зрителями о былом, интерпретируют диалоги на язык человеческий, а не книжно-пушкинско-бульварный. «Я давеча с сударыней плясала» изменено монологами о любви, исторической важности и лёгкими намёками на хулиганство детей гнезда Юсуфа, хана-основателя династии.
Перед балом зрители должны выбрать маршрут, как и ранее было сказано. Всего их четыре – видения Феликса, Ирина, Николая и Татьяны. Заранее мне рассказали, что самым «театральным» управляет Николай, взявший себе псевдоним «Роков» для публикации пьес и рассказов. Иду на «вы» и ожидаю танцев.
В круге Юсуповы правят бал, обучают мазурке простых людей в мешковатых джинсах, кроссовках и кедах. Но, впрочем, некоторые вещи на героях не особо отличаются от нашей эпохи. Работа художника по костюмам тяжела, и наиболее аутентичными выглядят Николай Борисович-старший, Феликс Юсупов и Марина Гейден. Женские перстни с Вайлдберриз поблёскивают на некоторых мужчинах, мундир Арвида Монтейфеля выглядит пыльным. Но актёры полностью погружены в действие, и нюансы нашей печальной реальности вроде заколки на груди у Николая Феликсовича почти не обратят на себя внимание. Меня берёт за руку Марина Гейден (Алиса Горина), и с ней уроки танцевального этикета «проходить» легче, само очарование и благородство. Зинаида Ивановна или Николаевна (Полина Шепелева) любезно спрашивает, есть ли у меня дама на балу, а затем подводит к одной из партнерш. Единственная странность во время сцены – мы научились хотя бы на начальном уровне делать «па» в мазурке, но так и не получается продемонстрировать умения. Возможно, это сделано для людей стеснительных, молчаливых наблюдателей с заметками в Айфоне для очередной бесплатной рецензии. Увы.
В зале жарко, и даже юсуповским призракам не мудрено мокреть. Закружившись, Николай Феликсович отирает лоб и ведёт нас в придомовой театр, и с помощью реквизита наша группа разыгрывает историю про то, как Юсуф накормил в великий пост патриарха гусем. Ну конечно, мне дают роль гуся, с таким-то бантом на шее. Хорошо, что ещё не припомнил, как однажды одного из актеров богатая публика попросила спеть «А белый лебедь на пруду…». Но выходит очень даже здорово и самобытно. Играть гуся, замаскированного под рыбу, и смешно, и в тоже время вызов. На других маршрутах в то же время у Татьяны Александровны Рибопьер-Юсуповой (Алина Соколова) был целый спиритический сеанс. Николай Борисович-старший прощается с любимой женщиной, поёт романс, и это совпадает с эмоциями артистов - Алина Соколова играла в спектакле последний раз. У Феликса – процесс убийства Григория Распутина, который запретил показывать сам музей, потому от имени доктора Лазоверта, депутата Пуришкевича, князя Дмитрия Павловича зрители внимательно читают вслух до тех пор, пока все не соединится в целостную картину. Дебют Маргариты Николаевой в роли княгини Ирины Александровны был немного смят, «вести» актрисе помогал Феликс (Владислав Глухов).
После вставных сцен, «видений», все поднимаются в зал, смотреть центральную трагедию - любовь графини Гейден (Алиса Горина) и Николая Феликсовича (Даниил Каширин). Героине Алисы Гориной веришь с первого взгляда. Её слезы, выточенность актёрского мастерства заставляют сопереживать. И, как всегда, во всем виноват князь Феликс. Его шутка вышла из-под контроля и довела до дуэли Николая с Арвидом Монтейфелем (Арсений Ермаков). Параллельно Арсений Ермаков играет не то дворецкого Петра, не то Павла (разночтения сайта и бумажного приглашения), и, конечно, мы этого иногда не понимаем. Гордый Арвид, постоянно напоминающий вслух собственный титул и полное имя, превращается в обслуживателя страстей невесты. «Приквел» истории любви Юсупова и графини будет показан уже после многостраничной трагической истории - вновь дыра в сюжете. В любовь усталого Николая и жертвы обстоятельств Марины Гейден сложно не поверить, но монолог уже Зинаиды Николаевны немного смущает. Она берет за голову мёртвого сына, но все спасает интерлюдия с тем, как материнские руки аккуратно складывают пиджак.
Нам предлагают отмотать немного время и увидеть, как все-таки сложились обстоятельства перед дуэлью. Арвид говорит слова от имени Феликса, поднимает и опускает занавес, и в интерьерах театра любовь помолвленной женщины выглядит «жестокой детской шуткой», как говорит один из героев. Поднимаемся под читку «Слепых» Метерлинка из колонки в нише лестницы. Конец близится.
Финальный эпизод - самый обрывочный. Герои готовятся к эмиграции. Вперемешку времена. Здесь и XVIII век, призрак и хранитель семьи Николай Борисович (Алексей Веретенников) рядом со своими потомками. Они сидят на чемоданах, слышно море. У персонажей «спокойное никуда», обеспеченное деньгами забвение. Их Россия, их род кончились. Но почему режиссёр, нервно сжимающий руки под бежевым пиджаком, перед поклонами, не сделал так, чтобы призрак Николая Борисовича оказался здесь уже в советское время, в покинутом гнезде? Нет ответа. Юсуповский дворец остается полон тайн и духов, а зрители наблюдают за развязкой. Видимо, катарсисом должна была стать забавная история про богатого вельможу и княгиню Зинаиду, спросившую у него в детстве: «Не желаете ли пи-пи?». Это развеивает печаль, и артисты вместе с режиссёром странно кланяются: то задней частью к одним, то лицом к другим вместо того, чтобы поклониться всем и сразу, включая наблюдающих за этим с того света Юсуповым.
На иммерсивный спектакль «Мистерии» обязательно нужно идти. Это не дешёвое аниматорство под расписными стенами, а правдивая, пусть и спрятанная, иногда путанная история. Так уж принято у нас – все всё знают, но напоказ нельзя. Актёры – главное украшение спектакля, а остальное унесёт вода времён, а мы все так же будем прогуливаться по городу и интерьерам, созданным не для нас, и восхищаться, додумывая, что в то время люди были гораздо авантюрнее и в то же время приличней.
Фотографии организатор спектакля
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
