ИВАНОВСКИЕ ПРУДЫ
Над гладью замшевых прудов
Стоят берёзоньки родные
И под симфонию ветров
Роняют листья золотые.
Они ковром нерукотворным
На землю сонную ложатся.
Летят на гребни волн покорно,
Чтоб с летом красным распрощаться.
А обнаженные березы
Грустят и машут им ветвями,
Роняя на терновник слезы
Под кучевыми облаками.
Вдали гусиный караван
Крича, за горизонтом скрылся.
Седою дымкою туман
К воде зеркальной прислонился.
В тиши Ивановских прудов
Стою с душою обнаженной
И понимаю все без слов,
Красой земной завороженный.
Поэзия напоминает одновременно музыку и живопись. Музыку – потому что она певуча и строится в особом гармоничном тоне, живопись – потому что словом можно нарисовать так же, как и написать красками. Может быть, даже лучше: как бы ни была прекрасна картина, каких бы толкований не допускала, она все-таки одна-единственная, хоть и неповторимая. Но образ, вызванный стихотворением, для каждого читателя будет своим. Поэтому, говоря о по-настоящему талантливом поэтическом произведении, невозможно дать ему полную и окончательную характеристику. Можно только проанализировать – рассчитать композицию, художественные средства и тому подобное, или, что гораздо приятнее для читателя, высказать те чувства, которые строки и строфы пробудили в его душе.
Возможно, именно с этим связано то, что поэты так часто обращаются к теме природы. Она подчиняется определенным законам, и потому в разных уголках земли встречаются схожие пейзажи. Но каждый из них неповторим для тех, кто живет рядом и кому он дорог. Ход времен года не меняется, но каждая новая весна не похожа на прошлую, каждое лето приходит и уходит по-своему, каждая зима и осень. Поэтому у любого одаренного поэта свои интонации, свои эмоции, связанные с «природными» темами.
Многие русские поэты обращались, например, к образу березы, каждый по-своему, но всегда с любовью.
Виталий Саввин в стихотворении «Ивановские пруды» говорит о березках с необычайной нежностью:
Над гладью замшевых прудов
Стоят берёзоньки родные
И под симфонию ветров
Роняют листья золотые.
Не просто «березы», «березки» и даже не «березоньки», но «березоньки родные»! Сколько в этом нежности, чуткости и любви! А как точно подобран эпитет – «замшевые пруды». Сразу представляется темная вода, по которой плывет мелкий ранний ледок, и от этого ее поверхность действительно кажется бархатистой. Уже холодно и тревожно от скорого предчувствия зимы, но сами признаки ее близости успокаивают, умиротворяют и привлекают своей красотой. Зима не обрушивается внезапно, а приходит медленно, шаг за шагом, мягко и вкрадчиво.
Но до зимы еще далеко. Пока автор живописует читателю золотую осень, умиротворенную, застенчиво прекрасную и немного печальную.
Они ковром нерукотворным
На землю сонную ложатся.
Летят на гребни волн покорно
Чтоб с летом красным распрощаться.
И хотя «красное лето», конечно же, употреблено в переносном значении, и все же рядом с «золотыми листьями» словно вторит ему, создавая гамму картины во всех ее красках. Золотисто-желтая листва берез, подернутая красным отсветом уходящего лета, а рядом – тихо струящаяся, но уже подернутая первым ледком голубая вода. Рисуется картина, напоминающая левитановскую «Золотую осень», пронизанную солнцем и полную светлой печали. Столь же минорны и одновременно светлы образы стихотворения, возможно, потому, что оно запечатлевает уже чуть более позднее время года:
А обнаженные березы
Грустят и машут им ветвями,
Роняя на терновник слезы
Под кучевыми облаками.
Березы уже почти лишились своего праздничного убранства и, наверное, скоро начнут зябнуть. Но природа пока щадит своих любимых детей, не мучает их ни моросью, ни бурями. Даже облака «кучевые», легкие, белые и безмятежные. Почти такие же, как на той самой картине Левитана.
И вот здесь ярче всего проявляется смысловая емкость, многогранность, глубина стихотворения. Кучевое облако – это не только легкий белый туман над головой, это еще и будущая туча, которая может принести сильный дождь или даже первый снег. Так что, возможно, не столь благоприятна погода? И читателя снова томит предчувствие скорой зимы, которое тревожит и угнетает.
Сомнение подкрепляется и упоминанием «гусиного каравана», который «крича, за горизонтом скрылся». Мы все легко вспомним пушкинские строки про «гусей крикливых караван» и про то, что «приближалась довольно скучная пора». Видно, недолог век осенней золотой красоты.
Вполне по-пушкински звучат и строки:
Седою дымкою туман
К воде зеркальной прислонился.
Скоро настанет невеселая пора, когда «симфония ветров» сменится злым диссонансом, а яркие краски – тусклым унынием. Нелегко, наверное, одному, в такую пору, вот и тянется туман к воде, словно живое существо, которое то ли ищет утешения и ободрения, то ли, наоборот, хочет утешить другого.
И после этих человеческих нот в описании природы в стихотворение символически своевременно входит человек – лирический герой.
В тиши Ивановских прудов
Стою с душою обнаженной.
Герой сродни березкам, которые обнажены, ибо безлистны, а его обнаженная душа, видимо, на время оставила ежедневные суетные заботы, отрешилась от всего временного, чтобы отдаться красоте, парадоксально одновременно мимолетной и вечной. Осенняя пора проходит быстро, но запечатлевается в памяти навсегда. Об этом знает поэт, который заканчивает стихи словами:
И понимаю все без слов,
Красой земной завороженный.
Но без слов все же «сказаться душой» невозможно. Красота не может принадлежать одному человеку, ею нужно непременно с кем-нибудь поделиться.
Именно поэтому и рождаются, словно поспевают, самые лучшие, прекрасные и мудрые стихи о природе.
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
