Сонет – это вызов, в том числе автора самому себе. Венок сонетов, одна из самых строгих форм, – вызов тем более.
Татьяна Калашникова не боится этого вызова и создает свою «Ночь перерождения».
И прошлое нам веет дуновением,
Мне вспомнились его глаза,
В них ярко звёзды отражались,
Пылал огонь, горела младость.
Читайте также
Все мы родом из прошлого, особенно наша любовь, наша печаль. Но иногда память становится для нас слишком тяжела. Поэтому «сон в руки больше не дается». И, если так, ночи суждено быть бессонной, почти безумной. И, конечно, в ней не будет покоя.
Потребности на волю рвутся,
Гордыня, алчность, голод – все смеются,
И слышится шальной сонет.
Шальные стихи Татьяны Калашниковой приходят как бы случайно, но на самом деле для ее лирической героини это способ внести в мир хоть немного гармонии, найти определенный путь в поэтической ночи.
В разлитом молоке пути,
Среди туманов и созвездий,
Среди планет и спутников небесных.
Но очень трудно не заплутать в этом звездном свете, когда скитаешься «без руля и без ветрил», а такая неуправляемость слишком свойственна тем, кто любит, и особенно тем, кто познал несчастье в любви. Для этого не обязательно, чтобы любимый человек оказался жестоким или неприятным. Достаточно, чтобы «с лебёдкой парил степной орёл безмолвно».
Орел хорош, хороша и лебедь. Только они несовместимы. Это больно, но это понятно и в некотором роде неизбежно. С тем, что не радует, а только мучает, лучше расстаться, но не испытавать ненависть, а сказать на прощание добрые слова:
Ты, прошлое, меня прости.
Я от земли свободно отрываюсь.
В одном вопросе лишь теряюсь:
Как бремя лёгкое нести.
Как нести тяжелое бремя, знаем мы все: быть терпеливым, сильным и спокойным. Не опускать его и не поднимать снова, а просто нести, держа путь туда, куда следует. Но что делать с легким бременем?
Может быть, и вовсе забыть о нем, «засыпая на ночных руках под россыпь мыслей благородных».
Если хочется заснуть – значит, ночные бури кончились. Наступило время отдохновения и мечтаний, возможно исцеления от прошлого, когда бремя перестает быть бременем, а душа оживает и возвращается на свою дорогу, к «безгрешным путникам мечты».
Автор подчеркивает, что ее лирическая героиня уже к ним не принадлежит, по ее собственному признанию.
Когда-то я мечтать, как вы, умела,
Желания в шкатулки пряча ото всех,
И подняла бы вас на смех.
Но как-то быстро повзрослела.
Еще одна необычная черта в облике лирической героини – когда-то она была ближе душой к «безгрешным путникам», но тем не менее отвергала их. Может быть, именно потому, что это счастливое, мудрое и чистое состояние было ей слишком близко, чтобы она могла его оценить и дорожить им. Теперь героиня изменилась.
И все же у нее по-прежнему есть стихи, ее сонеты, мечты, которые то рвутся в небесные выси, то возвращаются к земле, которая уже выглядит иной.
Ведь подобно тому, как замыкается в круг сам венок сонетов, его сюжет тоже возвращается на прежнее место. На смену темноте ночи приходит рассвет. О нем в том числе – один из последних сонетов венка.
Рассветов незатейливые байки
Встречаю с розовой зарёй.
Так нужно каждому порой
Переродиться после пайки.
После сложной и туманной поэзии ночи нужно переходить к байкам дня, житейским и простым. Снова замыкается круг, снова образуется кольцо. Но когда оно полностью пройдено, что-то все-таки меняется.
Порождение этой перемены и есть настоящие стихи.
Вероника Лапина
Понравился материал? Подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram.
