Недостаточно пары хороших фильмов и нескольких запоминающихся книг, чтобы охватить тему войны, а её осмысление не кончается перечислением исторических фактов. Роман-эпопея Ханоха Дашевского — это сочетание документальности и эмоциональных описаний судеб людей, оказавшихся в плену военных событий. О том, почему стоит обратить внимание на тетралогию «Рог Мессии» и зачем обращаться к воспоминаниям о трагическом прошлом — читайте в нашей рецензии.
Источник фото: © Интернациональный союз писателей
Залман Гольдштейн — житель Латвии, успешный выпускник медицинского университета Германии — один из тех, кто принял немецкую культуру как собственную, и от своей семьи ожидал того же. В его доме можно услышать латышский или немецкий, но для традиций предков там места нет. Идиш для Залмана — не более чем жаргон, который он стремится вытеснить, Палестина — страна беспорядков, азиатской пыли и грязи. Спокойный для Латвии 1938 год оказывается для семьи Гольдштейн сплошной чередой досадных неурядиц: у супругов — разлад, который они не решаются обсудить вслух, у шестнадцатилетнего сына, кажется, подростковый бунт: юноша проникся сионистскими идеями и старается навязать свои взгляды младшей сестре. Кроме того, из Палестины то и дело приходят письма с предупреждениями о надвигающейся на Латвию смертельной опасности и уговорами скорее покинуть страну. Однако как поверить таким посланиям, когда на улицах Риги тишь да благодать и, кажется, ничего не предвещает беды?
Ханох Дашевский знакомит читателя с непростыми историями членов семьи Гольдштейн, а также судьбами тех, кого им довелось повстречать. Все они — свидетели одного из самых разрушительных событий мировой истории, чей путь не ограничился Латвией. Вместе с автором читатель перемещается по Прибалтике, бывает на военных фронтах, в советском тылу, в далёкой от потрясений Америке и добирается до Палестины, которая находится под пристальным контролем Британии.
Источник фото: vecstock на Freepik
«Рог Мессии» — масштабная и многослойная работа. Это до боли правдивая история, которая бывает жуткой и безжалостной, и в то же время — трепетной и светлой. Героям романа невозможно не верить. Автор описывает людей без прикрас: с душевными терзаниями, которые не покидают их даже тогда, когда смерть кажется привлекательнее жизни, несовершенствами, свойственными человеку, и при этом — со всеми его благодетелями. И от того страшно, что за этими образами — истории реальных людей, которые пострадали совершенно незаслуженно, лишь по факту своего рождения.
Автор также представляет читателю и документальное описание трагического периода: он воссоздаёт разрушительные события Холокоста, великой трагедии еврейского народа, и мрачных историй, родившихся из-за Второй мировой войны. Писатель не скрывает деталей, рассказывает обо всех болезненных фактах так подробно, что даже несмотря на желание поверить, что это лишь художественная выдумка, приходится с ужасом признать: это реальность прошлого. И она побуждает размышлять о природе зла, о том, как ненависть становится движущим рычагом войны. При этом история поражает осознанием, что даже в такие тяжелые времена есть место ценностям, признанным вечными: бескорыстной помощи, дружбе и любви.
Источник фото: © Интернациональный союз писателей
Как зарождается исторический роман? Что делать, чтобы сохранить культурную память? И каким образом можно обрести надежду даже в самых сложных ситуациях, спрашиваем у автора романа-эпопеи «Рог Мессии» Ханоха Дашевского.
— Тетралогия «Рог Мессии» — это, несомненно, огромный труд, который требует много и физических, и душевных сил. Как Вы решились на создание подобного романа? Как и когда родился замысел?
— Я занимался поэтическим переводом, но чувствовал, что полностью выразить себя и сказать то, что хотел бы сказать, занимаясь переводом других, даже великих поэтов, не смогу. Стал писать собственные стихи, но обнаружил, что мне, поэту-переводчику, не хватает собственного поэтического почерка, да и рамки поэзии тесны. Начал писать и публиковать статьи и эссе и на каком-то этапе понял, что и этого недостаточно. Что нужно переходить к художественной прозе, но я никогда не писал прозу и, конечно же, сомневался в своих возможностях. Меня поддержала жена, иначе я бы не решился. А замысел — он был у меня, только я и сам не думал, что история отдельно взятой семьи на фоне трагедии войны и Холокоста вырастет в масштабное полотно.
— К каким источникам Вы обращались во время подготовки к написанию книги?
— Больше всего я основывался на живых рассказах, мемуарах и воспоминаниях современников той эпохи. Это ничем нельзя заменить. Без этого материала мне вряд ли удалось бы достаточно правдиво изобразить исторический период. Это лучше и важнее для автора, чем научные источники, которыми я тоже не пренебрегал.
— Каким Вы представляете себе идеальный исторический роман?
— Если кто-то и может такой роман написать, то лишь автор-свидетель или участник событий. Остальным не обойтись без вымысла, и дальнейшее зависит от культуры писателя: либо безудержная фантазия занесёт его в непроходимые дебри, либо он сумеет благоразумно остановиться.
— Что было для Вас самым сложным при работе над «Рогом Мессии»?
— Работать над тем, чтобы читатель поверил писателю. Это и есть самое сложное.
— Для создания образа поэта Йосэфа Цимермана Вы использовали стихи собственного сочинения. Вы писали их специально для романа?
— Большую часть — да. И это крайне непросто. Стихи помогают раскрытию литературного героя. Как писать о поэте, не познакомив читателя с его творчеством? Необходимо, чтобы у него был свой поэтический голос, а кроме того, это должны быть хорошие стихи, стилизованные под эпоху и «подогнанные» под Йосэфа Цимермана. Вот здесь и пригодился мой опыт поэта-переводчика: умение настраиваться на нужную волну и входить в образ, то есть в каком-то смысле перевоплощаться в переводимого автора.
— Что можно предпринять в современных условиях для сохранения культурной памяти о трагических событиях прошлого?
— Я пишу не только о трагедии моего народа, о Холокосте, но и, хочу это подчеркнуть, о войне. Одни называют её второй мировой, другие — Великой Отечественной, и последнее как нельзя лучше отражает суть, ибо в этой войне участвовали все народы СССР. Мне кажется, что в России для сохранения памяти об этой великой оборонительной и освободительной войне делается немало. Я родился после войны, вырос на воспоминаниях и рассказах о ней и, уже приступив к роману, на определённом этапе понял, что писать об ужасе и отчаянии, которые охватили евреев Риги в считанные дни оказавшихся в нацистской ловушке, недостаточно. Необходима широкая панорама: нужно расширить рамки произведения, сделать его многоплановым, включить события, о которых автор считает важным напомнить читателю. И это именно то, что мы должны предпринять для сохранения памяти о героизме и трагизме прошлого: написать об этом.
— Как сохранять надежду, когда обстоятельства кажутся непреодолимыми?
— Трудно давать совет. Катастрофическое для СССР начало войны привело к тому, что еврейское население Литвы и Латвии в считанные дни оказалось между молотом и наковальней: между гитлеровцами и местными коллаборационистами, которые в начавшейся этнической чистке опережали хозяев. Я постарался показать в романе ту атмосферу отчаяния, которая охватила людей, когда они поняли, что поставлены не только вне закона, но и вне самой жизни. И всё же многие из них на что-то ещё надеялись, хотя помочь могло только чудо. «Надежда умирает последней» — затасканное выражение, но верное.
Источник фото: wirestock на Freepik
— Некоторые из героев романа предпочитали верить собственным глазам и личным убеждениям, выбирая игнорировать слухи о надвигающейся опасности, из-за чего оказались в сложном положении. Можно ли научиться смотреть за рамки повседневной суеты, чтобы предугадывать подобное?
— Опыт поколений и собственный жизненный опыт, казалось бы, должны были научить, но человеку свойственна инертность, а в случае, когда жизнь устроена — просто нежелание обращать внимание на то, что не вписывается в благостную картину, которую рисует убаюканное достатком и комфортом обывательское мышление. Чтобы выйти за рамки повседневности, нужно остро чувствовать опасность, иметь достаточно сил, чтобы пожертвовать устоявшимся бытом. Есть ещё один момент, который необходимо учитывать.
— Какую главную идею Вашей книги Вы бы хотели донести до каждого человека?
— Это лишь на первый взгляд кажется, что книга посвящена исключительно Холокосту. Не менее важным для меня было коснуться событий, происходивших на советско-германском фронте, сказать и показать, что несмотря на ужасы, которые несёт война, есть справедливые войны, когда нет иного выхода, кроме как взять в руки оружие. И эту справедливость, которой предназначено было сокрушить абсолютное зло нацизма, олицетворяла Красная Армия, в которой, кстати, воевало немало евреев. Её ждали, как освободительницу, её призывали, как мстительницу. «Красная Армия отомстит», — кричали люди, прежде чем упасть в расстрельный ров. Я хотел ещё раз напомнить об этом.
— Каким Вы видите своего идеального читателя?
— Я согласен на не идеального тоже, учитывая ситуацию на читательском рынке. Главное, чтобы прочитали. И не потому, что я такой талантливый и здорово пишу, а потому что надо помнить о том, что происходило в те страшные годы. Просто необходимо.
Источник фото обложки: Rodrigo Rodriguez on Unsplash
Понравился материал? Подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram.
