Кто слушал Нобелевскую речь Иосифа Бродского, наверняка помнит, кого он называет как более достойных этой премии: Осипа Мандельштама, Марину Цветаеву, Роберта Фроста, Анну Ахматову. И — Уистона Хью Одена, лауреата Пулитцеровской премии по поэзии, одного из величайших англоязычных поэтов ХХ века. В книге «Уистен Хью Оден. Застольные беседы с Аланом Ансеном» тщательно собраны разговоры Одена 1946-1947 годов о жизни, искусстве и политике — местами снобистские, местами пикантные.
Изначально книга The Table Talk of W.H. Auden была всего-навсего записями в блокноте молодого поэта, поклонника Одена Алана Ансена. Ему удалось собрать уникальный материал: необработанная спонтанная речь, высказывания без расчета на взыскательного адресата. Как тут не вспомнить о «Диалогах с Оденом» Говарда Гриффина, книге будто бы о другом человеке: более собранном и серьезном.
Ансен vs Гриффин, «Диалоги» vs «Застольные беседы» все равно что блокнот против диктофона или младший товарищ против профессионального собеседника-журналиста. «Застольные беседы» получились личными, местами бессвязными, как все наши разговоры в естественной среде с привычным собеседником или же мысли — разговор с самим собой. И если Гриффин говорил с великим поэтом, то Ансен вытянул из Одена человека — что гораздо интереснее.
Оден-человек позволяет себе выпивать бокал за бокалом и говорить, что техника Хемингуэя подходит только для коротких рассказов, но никак не для романов, что главных героев в опере «Тристан и Изольда» должны играть «две лесбиянки, которые пожирают друг друга, пытаясь заместить собой мир», хвалить «изумительно порочного» Достоевского и замечать, что Гитлер интересен с эстетической точки зрения, хоть он и воплощение зла.
«Застольные беседы» ценны и безотносительно Одена, как срез настроений и интересов интеллектуальной элиты ХХ века, которая говорила и думала на английском языке. Этот глобальный контекст, который включает и Генри Джеймса, и Энтони Троллопа, и Верди, и менее известных в русской культуре персонажей вроде актера сэра Генри Ирвинга, поэта Джона Бэтджмена, критика Артура Уинтерса. Оден переходит от одного из них к другому с поразительной легкостью, свойственной человеку, который с юных оксфордских лет ведет интеллектуальные беседы.
Перевел «Застольные беседы» дуэт Марка Дадяна и Глеба Шульпякова. Оба — не просто переводчики, а специалисты по англоязычной литературе с внушительным послужным списком. Марк Дадян перевел на русский ряд теоретических работ Владимира Набокова и Сьюзен Сонтаг, пьесы, стихотворения и статьи Сэмюэла Беккета и романы Иэна Макьюэна. Глеб Шульпяков, сам поэт и писатель, уже был в группе переводчиков собрания работ Одена «Чтение. Письмо. Эссе о литературе», где выделился и написал вступительную статью. В «Застольных беседах» к месту пришлись и собственный литературный опыт, и общая эрудиция, и глубокое знание собственно Одена: книга разделилась на две части, причем комментарий Дадяна и Шульпякова тянет на отдельное исследование в области оденоведения.
Комментарий Марка Дадяна и Глеба Шульпякова занимают треть книги: иногда на небольшой, меньше формата А5, странице «Застольных бесед» по три-пять сносок. Причем переводчики не ограничиваются сухим безоценочным комментированием, а становятся на позиции собеседников — возможно, представляют, какие бы реплики подавали на месте Ансена. То, что комментаторы хорошо представляют себе Одена, здорово мешает самому оценивать высказывания поэта — но без них русскому читателю понять Одена невозможно.
Поэтому «Застольные беседы с Аланом Ансеном» нужно воспринимать не как диалог, а как полилог. Две параллельные истории, в одной Оден говорит и наслаждается этим, а Ансен изредка вставляет замечания. В другой личность Одена с наслаждением препарируется.
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
