Надежда Гикал – из тех, кто предан литературе с самого раннего возраста. С детства она любила читать, затем получила филологическое образование и работала учителем русского языка и литературы, а затем пришла к поэтическому творчеству – традиционным японским хайку. Кроме того, Надежда Гикал – неоднократный участник литературоведческих научных конференций и с особым увлечением изучает литературу и культуру Серебряного века.
О том, трудно ли все это совмещается, о своих способах работы над стихами, о языке, о литературе, рассуждает Надежда Гикал в беседе с читателями.
- На конкурсе имени Лермонтова Вы заявили о себе как литературовед, ученый. Расскажите, пожалуйста, о Вашем пути в науке. Как Вы начали его, чем Вас привлек именно Серебряный век, какие еще темы интересны?
- Думаю, называть меня учёным абсолютно неправомерно. Никакого пути в науке нет. Скорее всего, это случайное литературоведение и случайный научный поиск.
Работая в школе, свой педагогический опыт я обобщила в авторской программе спецкурса по литературе для гимназических классов или для классов гуманитарного профиля «Сквозные темы русской литературы. 9 и 10 класс» (есть авторское свидетельство) и составила пособие «Синтаксис и пунктуация. Тестовые задания в практическом курсе русского языка. 8 и 9 кл.». Всё пособие построено на поэтическом материале.
Вот это пособие однажды попало в руки Л. Н. Скаковской, тогда проректору Тверского университета. Оно показалось ей интересным, мы стали общаться, в основном по телефону, так как жили в разных городах. В одном из таких разговоров она пригласила меня, как автора хайку, на встречу со студентами университета и настояла на моём участии в Международной научно-практической конференции «Анна Ахматова и Николай Гумилёв в контексте отечественной культуры». Это и был мой первый опыт научной работы.
- Творчество каких поэтов Серебряного века – а может быть, других эпох и стран – Вы любите больше всего?
- Поэзию Серебряного века очень люблю, там каждое имя – целая вселенная. Самые любимые – Марина Цветаева и Борис Пастернак, особенно его ранняя лирика.
В нашем городе ежегодно проходит конкурс «Пастернаковское лето». Я восемь раз участвовала в этом конкурсе и восемь раз оказывалась в числе победителей.
Очень надеюсь, что когда-нибудь ИСП всё-таки объявит конкурс им. Марины Цветаевой, который заявлен в общем списке конкурсов.
Ещё очень люблю старую поэзию Китая и Японии. Список любимых поэтов здесь может получиться внушительным, поэтому назову лишь два имени: китайская поэтесса Ли Цин-чжао и самая-самая – японская поэтесса Оно-но Комати. Прошедший 2018 год был перекрёстным годом Японии и России. Мне посчастливилось побывать в Японии в творческой поездке и даже посетить могилу Комати. Это незабываемо.
- Вы сами пишете художественную литературу, стихи. Опишите, пожалуйста, в каких жанрах преимущественно работаете. Чем Вас привлекают именно они?
- Мои стихи пришли ко мне достаточно поздно, уже после сорока. Совершенно случайно в руки попала детская книга японских трёхстиший-хайку «Одинокий сверчок» в переводах Александра Долина. Стихи ошеломили меня. Они были простые, ничего лишнего, но в них заключался целый мир. Две-три детали – и воображение рисует законченную картину: там есть краски, звуки, даже запахи. В этой простоте заключена истинная красота этой поэзии. Читая, начинаешь понимать богатство и гармонию окружающей природы.
Наполняясь очарованием японской поэзии, сама начала писать. Сейчас в моём творческом багаже шесть книг хайку, танка и бусоку-секитаи. Этим жанрам я предана абсолютно и навсегда.
- Как Вы пишете – быстро и по вдохновению или, наоборот, медленно и кропотливо? Расскажите в целом, как Вы настраиваетесь на творчество, с чего начинается Ваша работа.
- Толчком для создания хайку или танка может послужить какое-нибудь слово, картинка, строчка из стихотворения, воспоминание, даже настроение. Но чтобы строчки сложились в стихи, нужна тишина. Ко мне стихи приходят чаще всего ночью, когда затихают все звуки. Рядом с кроватью всегда лежат лист бумаги и карандаш, чтобы можно было записать даже в темноте. Бывает, что рождается строка или две, а потом нужно время, чтобы оформить всё это в стихи.
- Вы педагог со стажем, ветеран труда, преподаватель литературы. Кто-нибудь из Ваших учеников писал стихи или прозу? Вы стимулировали подобные начинания?
- Конечно же, мои ученики писали и стихи, и прозу. А когда я начала писать хайку, то и их увлекала этим занятием. Устраивали с ними литературные вечера, выпускали газету «Слово».
Среди моих учеников есть преподаватели русского языка и литературы, есть успешные журналисты, театральный режиссёр. Но главное, очень многие любят литературу и хорошо владеют русским языком: сужу по их личным письмам и сообщениям в соцсетях.
- Как складывалось Ваше собственное обучение в школе? Вы в то время уже писали или занимались каким-либо творчеством?
- Окончила школу в далёком сибирском селе Клепечиха на Алтае. До седьмого класса была отличницей, потом появились четвёрки, но училась всегда хорошо. У нас были блестящие учителя, я до сих пор помню имена всех моих учителей и с благодарностью вспоминаю каждого.
В начальной школе учительница пророчила мне будущее блестящего математика, но я стала филологом.
Любила читать и читала очень много, но никогда не писала. Моё писательство в школе ограничивалось выпуском школьной стенгазеты. Вряд ли это можно назвать серьёзным творчеством.
Творчество пришло в мою жизнь после сорока. Бывает и такое.
- Сейчас много говорят о проблемах современной школы. Как вы считаете, какие из них самые важные и как их можно решить? И дополнительный вопрос – насколько современные ученики, подростки, отличаются, допустим, от предыдущего поколения?
- Я давно уже отошла от школы, поэтому мне трудно говорить о конкретных проблемах. Судя по дискуссиям, которые появляются в прессе и на ТВ, они есть. Меня по-прежнему волнует всё, что происходит в школе. Как мне кажется, мы «до основания разрушили» всё хорошее, что было в советской школе, а взамен не предложили пока ничего достойного.
А чем отличаются поколения?..
Современные дети более информированные, у них больше возможностей расширить свои знания в самых различных областях науки. Они прагматичнее, напористее. Романтика не для них.
- А что вы сказали бы о современном русском языке? Высказываются разные точки зрения – что язык едва ли не умирает, что он, условно говоря, «опасно болен», что, наоборот, ничего особенного не происходит. Вы, как человек, который воспринимает язык с разных сторон – как материал для исследования и инструмент творчества, что бы сказали по этому поводу?
- Я оптимист, поэтому считаю, что наш русский язык не умрёт, пока жив народ, говорящий на нём.
Язык – живой организм, он постоянно развивается. Это естественный процесс: отдельные слова уходят из нашей лексики, но появляются новые. Мы не можем говорить сегодня на языке, допустим, семнадцатого – восемнадцатого веков. Но мы обязаны сохранять самобытность, чистоту и богатство нашего родного русского языка и не засорять излишним употреблением иностранных слов.
- Вы и раньше участвовали в литературных конкурсах. Чем Вас заинтересовал конкурс имени Лермонтова?
- В силу специфики моего творчества, о которой я говорила выше, многие конкурсы просто не для меня. Самым важным для меня был конкурс им. Мацуо Басё, и победа в нём – высшая награда.
Лермонтов – символ русской классической поэзии. Участие в конкурсе, носящем его имя, не только почётно, но и ответственно. Хочется проверить себя, тем более в такой необычной для меня роли, как исследовательская деятельность.
- Как бы Вы определили, чему в первую очередь нужно научиться писателю или поэту?
- Прежде чем что-то сказать миру, писатель сам должен быть интересной, многогранной личностью, хорошо знать, о чём и как говорили с читателями авторы до него, а также быть открытым всему новому, что появляется в жизни сегодня. Иначе он никому не будет интересен.
Беседовала Вероника Лапина
Понравился материал? Подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram.
