Поэтическая манера Михаила Палецкого достаточно необычна, в том числе характеризуется разнообразием, даже пестротой и противоположностью.
Поэт, в частности, любит и ценит языковую игру, в том числе довольно изощренную. В частности, опираясь на классическую фонвизинскую сцену про «дверь, котора прилагательное, потому что прилагается к косяку», он разрабатывает целую поэтическую систему каламбуров, в которой можно усмотреть также свою философию, в которой «существительное, потому что существует. Прилагательное, потому что прилагается», но, более неожиданно «Глагол, потому что глаголет (говорит, действует)… Наречие, потому что нарекает».
Однако автор стремится отчасти отмежеваться от философских рассуждений и придает им оттенок шутливости.
Стоп! Улыбку предъявите.
Вход, читатель, без улыбки,
Извините, воспрещён.
Видимо, автор намекает, что к некоторым вещам не стоит относиться с чрезмерной серьезностью. Вернее, стоит соединить серьезность с малой толикой насмешки.
Приходит лето в ярком одеянии.
Играет альт мелодию свою.
И горы в ослепительном сиянии…
Ни вверх, ни вниз – я лучше постою.
Мир велик и прекрасен, а человек скромен и мал. И, чтобы не стыдиться понапрасну своей простой природы – ибо стоит ли стыдиться того, что определено человеку? – можно шутливо признать ее, тем самым принимая.
Об иных предметах поэту приходится говорить без особого уважения, прямо и довольно-таки зло.
«Пусси Райот» себя назвали
И «панк-молебен» провели,
Так прекрасно станцевали,
Лавр Герострата обрели.
Такова суровая поэтическая правда, высказанная устами Михаила Палецкого. Впрочем, и в поэзии, и в жизни
Правда бывает разная –
Горькая и сладкая,
Детская или взрослая,
Молодая, нежная.
Это стихотворение входит в особый поэтический цикл, который составляет литературная перекличка, своеобразная беседа с другим автором. Первая часть каждого катрена принадлежит Михаилу Колобову, вторая – Михаилу Палецкому. Вместе они стремятся дать ответ на вечный и сложный вопрос – «Какими бывают правда, истина и ложь». Мудрость таланта в данном случае позволяет различить правду и истину, которые в обывательском сознании практически не различаются.
Поэтические переклички нередки у Михаила Палецкого. «Нева, укрытая в гранит» заставляет вспомнить, как у Пушкина «Нева оделася в гранит». Его же онегинские строки соединяют и сочетают поэзию Михаила Палецкого с классикой. Эпиграфы из поэзии XIX-XX вв. закрепляют эту связь. А еще ярче и глубже эта связь обозначается в строчках:
Лунный свет серебром озаряет
На столе со стихами тетрадь.
Тетрадь со стихами взамен компьютерной клавиатуры или хотя бы пишущей машинки – некая деталь из прошлого или скорее вневременная мелочь, через которую творчество Михаила Палецкого окончательно входит в общий поток поэзии.
И здесь уходит на второй план ироничное, игровое отношение к поэзии и миру. После того, как включился в общий поэтический хор, положение обязывает.
С другой стороны, лирический герой продолжает говорить с прежней интонацией. Он искренен, он лирически отзывчив, но одновременно и ироничен. В поэме «Разведенные» эта нота звучит особенно четко.
Где мой потрёпанный Пегас?
И юность потерялась где-то, -
сетует лирический герой, сам, по многим признакам, поэт, которому не слишком улыбается жизнь. Приходится усмехаться самому. Особенно во время встреч с женщиной, тоже неприкаянной и одинокой.
Теперь живу совсем одна.
Так тяжело, коль нет мужчины.
Лишь только я и тишина,
И непонятны мне причины.
У подобной судьбы необязательно должны быть причины, как не бывает их у настоящей, внезапно снисходящей на человеческую душу любви. Но любовь нелегко удержать, и герои поэмы подводят печальный итог: «не быть нам вместе никогда». Но все же… лирический герой упрямо заявляет: «Не закончен сей роман», даря надежду на открытый финал читателю и себе.
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
