«Дом в деревне» Виктории Левиной - книга необычная, разная, даже немного пестрая.
Под одной обложкой – разные эпохи, разные города и страны. Даже жанры разные – стихи и проза, повести и романы. Казалось бы, что может их объединить?
Голос автора, особая интонация героини, ее взгляд на мир. Он то эмоционален, даже экзальтирован иногда, то, наоборот, лукаво-ироничен и при этом всегда точен. Виктория Левина подмечает маленькие детали, чтобы поведать о них своим читателям. Например, когда рассказывает о «фриках» - актерах в костюмах ушедших эпох, которые бродят по петербургским аллеям и набережным, создавая атмосферу.
В суровой нравом северной столице
актриса-фрик костюм служебный носит
с открытым декольте императрицы, —
трёт посиневший от мороза носик...
Для кого-то это романтика, возможность одним глазком заглянуть в прошлое, а для кого-то – «служебный костюм», хотя связанный скорее со «служением», чем со «службой», и мелкие неприятности, которые приходится стойко терпеть. И, кажется, уважая тех, кто занят честным и красивым трудом, лирическая героиня все-таки не слишком приветствует занятие «актерствующих фриков».
Совсем иначе, захлебываясь восторгом и ликованием, говорит героиня о другой стране, столь непохожей климатом на северную столицу:
Это — море, это — небо, это — солнце припекает.
Это — речи незнакомой звук гортанный и чужой.
То ли мне на солнцепёке Украины не хватает?
То ли петь, а то ли плакать мне с Давидовой звездой?
Много в этих строках не только радости, но и искренней любви ко второй, исторической родине. Только если есть вторая родина, то и первая не может так просто уйти из сердца. Поэтому стихотворение заканчивается словами:
Наработать хлеба детям, пригласить удачу в гости,
научиться на иврите жить, смеяться и любить.
Да родительские мальвы на украинском погосте,
да московскую рябину возле дома не забыть...
Кажется, что героиня не способна забывать ничего, ни хорошее, ни плохое. Все хранится в памяти, в сердце, все оставляет следы на душе – и на бумаге.
«Да как же ты жить-то будешь — с такой чувствительностью?» - восклицает мать героини в повести «Не такая». Не такая – инвалид с раннего детства, перенесшая полиомиелит и травму руки, дочь еврея, целый год проведшего в лефортовской одиночке, правдолюб, лидер, поэт... и все это в послевоенном Советском Союзе. Как же она будет жить, действительно?
От всей души! Впитывая и вбирая всю красоту жизни! Бесстрашно и радостно. Быть вратарем в дворовом футболе и заводилой в мальчишеской команде? Конечно. Пройти жесткий конкурс в музыкальную школу? И с этим она справляется. Успевать все, что нужно успеть – от театра до отрядных, октябрятских и пионерских дел? Можно, даже, кажется, без особого труда.
По крайней мере, так это выглядит со стороны. Героиня берет от жизни все, что может она дать – долгие велосипедные поездки, множество книг, верную дружбу, музыку, от которой льются сладкие слезы. И, самое главное, семью, в которой просто не может не вырасти необычный человек. «Украинская мамочка» со сложной и необычной родословной. Добрый и открытый «папулька-родюлькин», который собирает вокруг себя всех, кому нужна помощь, а свою дочь буквально обожает. И, конечно, в их доме, таком необычном – его история могла бы стать темой для отдельной повести – всегда собираются люди. Очень разные – и очень богатые. Не денежно, а душевно. Собираются на застолья, на праздники, просто для того, чтобы жить под одной крышей – так надежнее и веселее.
«Когда я немного подросла, то научилась ценить эти застолья. За годы, проведенные под крышей отчего дома, я повстречалась с замечательными и известными людьми. Среди них были писатели, философы, министры и футбольные звёзды! Пока я училась понимать ужасно умные разговоры, которые вели старшие, я всегда садилась рядом с любимым, обожаемым папкой, вжималась в мягкий толстенький бок и, единолично завладев его рукой, пересчитывала на ней рыжие веснушки, которых было миллион...»
Льются украинские песни, ведутся свободные разговоры, а маленькая Вика слушает, впитывает, и все ложится на душу, запоминается, чтобы потом пролиться поэзией и прозой.
«Мостовые твои” – повесть уже не о детстве, а о юности, по-прежнему упрямой и светлой, со своими испытаниями и радостями. Вика вырастает и опять идет наперекор всему – поступает в Бауманку. Не с первого раза – провалившись на физике, она вынуждена целый год жить в Москве, ждать, готовиться и надеяться. И это уже не просто жизнерадостное упрямство – это великое мужество. «Я поеду домой, возьму зимние вещи и вернусь», - говорит она друзьям, хотя совсем недавно готова была броситься в Яузу от тоски и слабости после своего провала.
Длинный год проходит – и Виктория все-таки поступает. Несмотря на все трудности, несмотря на двойное предубеждение по отношению к девушке и инвалиду. И длится ее трудное счастье – с учебой, добычей денег, восторженными рыданиями в филармонии, встречами с эрмитажной Форнариной и...
«Любовью», - захочет кто-то досказать. Не совсем так. Тема любви вынесена в отдельную повесть под названием «Моя звезда по имени Пашка». Он действительно звезда, которая светит всем и никому, – красив, обаятелен, ярок и, хоть не применялось тогда это слово, сексуален. Но «красивый муж – чужой муж», и происходит то, что можно считать неизбежным. Пашка не в состоянии сохранить героине верность, и тем убивает любовь – и едва не сводит в могилу свою несостоявшуюся жену. А дальше – трагедия непонимания, боль по утраченной любви, которая не может просто уйти, призраки прошлого и страшное «никогда» - когда становится известно, что Пашки больше нет. В каждом слове – боль и свет, страдание и одновременно благодарность. Пусть любви не стало, она была.
Украина, Москва, Израиль – этот географический перечень будет неполон без Болгарии, ее красот, городов и природы. А ведь начиналось все парадоксально – с того, что героиня повести «Дом в деревне» «заболела» Коста-Рикой, латиноамериканскими экзотическими чудесами. Чтобы поселиться там, на маленьком ранчо, непременно с лошадками, нужны деньги, а деньги требуется добыть. Покупка недвижимости в Болгарии – часть большого плана, но она оказывается внезапно самодостаточной. Можно, и нужно, и хочется «жить в Болгарии жарким летом, которое всё же не такое агрессивное, как в Израиле. Поливать цветы на грядках, кормить кур и козочек, заниматься делами фирмы по Интернету». И работать дальше – зарабатывать на землю в Коста-Рике, на ранчо с лошадками, восхитительную и смелую мечту.
Ведь Болгария оказалась удивительно благосклонна к своим гостям – не только явила им свою красоту, но и приняла со всем радушием. Она была доброй, гостеприимной и... удобной. Странное слово, но точное.
Удобен город сердцу, чувству, мысли,
приятен эклектический заряд, —
над морем тучки лёгкие повисли,
как в детстве, как десятки лет назад...
Стихов о Болгарии в книге не меньше, чем о Москве, Израиле, Петербурге. И многие из них сопровождаются подробными примечаниями – об истории описанных мест, о значении их для культуры.
Виктории Левиной мало стихов, недостаточно художественной прозы – она и науку, историю запечатлевает в книге, все отдавая читателям. И это совмещается без труда, так же, как сочетались и совмещались смелые мечты ее героинь.
Ведь не зря есть в Израиле идиома: «Граница – это небо». А значит, границы, по существу, и нет. Человек все может сделать, все вместить и всем поделиться.
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
