«Биоген» – экспериментальный роман Давида Ланди, выпущенный издательством «Рипол Классик» в 2016 году. О самом писателе в интернете сложно найти много информации, а на всех фотографиях он в солнцезащитных очках.
Давид Ланди – это псевдоним. Детство и юность автора прошли в Волгограде, а кроме родного города он жил в Норильске и Камбоджи. Работал предпринимателем и издателем. В одном из интервью Давид утверждает, что «Биоген» автобиографичен, поэтому лучше автора о нём расскажет его произведение.
«Уважаемые знатоки»
Язык романа точно не назовёшь простым: большая часть «Биогена» написана в лучших энциклопедических традициях, с обилием сносок и синтаксических нагромождений. Впрочем, порой автор даёт читателю передохнуть и переходит на лирику или балуется окказионализмами. Что касается сносок, их в произведении больше 500 (на 332 страницы романа), а до сокращения около 1500! Образованности автора стоит восхититься: кажется, здесь можно найти термины практически из любой области науки и искусства. Первая же сноска делается сразу на название, объясняя: «Биоген» – название с двойным шифром, первый – с греч. «рождая жизнь», второй – аббревиатура полного названия рукописи БИОПСИЛИКАСТАГЕН, расшифровку которой ищите в тексте романа. К слову, мы расшифровали только частично, но подсказывать вам не будем: попробуйте решить эту задачку самостоятельно.
В своё повествование автор вплетает целый пласт мировой литературы, цитируя или перефразируя отрывки известных произведений. Знатоки могут попробовать угадать, откуда текст, не подглядывая в сноски.
«Роман о детях и не только»
Читайте также
Если предельно упростить сюжет романа, то он сводится к тому, что маленький мальчик Давид пытается сбежать. Поочерёдно – из детского сада (ему это удаётся), из школы (и снова успех) и из психбольницы (а вот тут уже не вышло). Герой не хочет вписываться в социум ни одного из этих учреждений и отчаянно ищет свободы, конфликтуя главным образом со взрослыми представителями общества – воспитателями, учителями, медсёстрами. «Каждый раз, когда я чувствую, что кто-то посягает на мою свободу. Я бегу прочь или сопротивляюсь. Это заложено во мне природой (или при родах). Бегу от конфискации взглядов, спасая собственную уникальность».
Время в этом романе – весьма прихотливая штука, поэтому из настоящего, в котором автор рассказывает свою историю, нас бросает то в Волгоград 70-х, то в военный Сталинград, а в самом начале – в весьма интересное будущее с Бендером из «Футурамы» и маршруткой в главных ролях.
О чём роман? Это история одного детства, советского детства в городе, в котором до сих пор слышно эхо войны. Тут и дворовые забавы вроде поджигания битума, и путешествия по бомбоубежищам, и инсценировки водных баталий в импровизированном море – котловане.
Это история одной семьи протяжённостью в столетие (да, почти как у Маркеса и тоже почти магический реализм). Семьи коренных волгоградцев, которые прошли и революцию, и одну из самых кровавых за всё существование человечества битву, и плен.
Это история о границах нормальности и вообще реальности, которые в «Биогене» очень зыбки. С самого начала мы сталкиваемся с репликами персонажа по имени Мульт, который периодически вставляет комментарии в речь автора. Мульт – альтер эго героя, существо с раздвоением личности. Порой неадекватность происходящего зашкаливает, и в такие моменты автор ведёт философские беседы с гостящим у него Сократом, Диогеном и даже с персонифицированным богомолом. Иногда к ним заходит поспорить сам чёрт.
Интересно, что в части про психбольницу голос Мульта умолкает, зато он, похоже, наконец-то являет читателю свою внешность.
Это и история любви, куда же без этого. Их будет несколько, и обе – по-детски трогательные.
Кроме основных сюжетных линий, в «Биогене» множество отступлений с парадоксальными, а временами и эпатажными рассуждениями на темы войны, власти, сотворения мира, рая и ада. Все они так и сыплют афоризмами:
- Есть только один закон: не навреди другому, все остальные — болты без гаек.
- Все, что не созидает — разрушает!
- Жизнь — это длинный забег на короткое расстояние.
Инвективы и экспрессии
Ещё один любопытный нюанс «Биогена» – структура. Вместо глав здесь «инвективы» в первых двух частях и «экспрессии» в заключительной. Инвективой в её прямом значении называется обличающий жанр публицистики, одна из форм памфлета. Кого же здесь обличает автор? Простор для догадок бесконечен. С экспрессией же довольно очевидно: третья часть романа повествует о детской психиатрической больнице, в которую героя заключили на летних каникулах. Эта часть действительно самая экспрессивная и сильнее всего пробуждает читательские эмоции. По словам автора, строение «Биогена» позволяет начать знакомство с ним прямо с третьего раздела, - места, где «заканчивается философия и начинается фильм» (цитата Давида Ланди). Писатель не обманывает, гарантируя зрелища: экшен тут будет. «Над кукушкиным гнездом» в детской версии содержит эпичное противостояние санитарам и медсёстрам, приправленное бэд трипами, и нешуточную любовную драму.
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
