Этот год подкосил все театры. Переход в онлайн, временные закрытия свели на нет главный сценический козырь – эффект присутствия. Но в конце концов театр – это не только спектакли в особом здании. Театр больше про погружение и даже про интерактивность. Поэтому мы решили обратиться к такому виду искусства как видеоигры. Об игре «вышедшей из театра» рассказывает наш корреспондент Никита Чумаченко.
Подобно живому существу в дарвиновской теории, сценические постановки адаптируются и изменяются. Для того, чтобы привлечь зрителя опытом одновременно непривычным для сценических постановок, но в том же время знакомым каждому, иммерсивные шоу и интерактивные спектакли сближают мир театра с игрой.
И самое время, потому что игры, обросшие новыми технологиями и поселившиеся на экранах мониторов, как раз находятся в процессе созревания в полноценную форму творческого самовыражения, ничем не уступающую ни кино, ни литературе, ни театру. Более того, их интерактивная природа позволяет взаимодействовать с игроком на ранее недоступном уровне. Вместо привычных четырех стен, частью которых зритель не является, игрок помещается в самый центр этого прямоугольника, или, скорее, многогранника.
Игр великое множество, возможно их даже слишком много, и далеко не каждая выходит за рамки простого развлечения на вечер. Но среди них одна выделяется. Вдохновленная Достоевским, Брехтом и Арто помимо прочих, она не просто не стыдится своих театральных корней, она носит их как медаль, пронизывая сквозь себя тематику театра во всех возможных направлениях.
Речь о детище московской студии Ice Pick Lodge, которая 15 лет назад выпустила в свет игру «Мор. Утопия», а в 2019 подарила фанатам ее переосмысление, теперь просто «Мор».
Читайте также
Акт I. Увертюра
Объяснять, почему искусство драмы играет такую важную роль мифологии «Мора», пришлось бы долго и мучительно (как и делать что угодно в этой игре, но сейчас не о том)...
Но пролог расскажет эффективнее слов:
Яркий прожектор светит в лицо, перед глазами пустой операционный стол, но вы не хирург и не медбрат, по крайней мере пока. Вы актер, стоящий на сцене перед публикой трупов. Пара других городских докторов находится в не меньшей растерянности. Высокие фигуры в птичьих масках, напоминающие то ли шаманов, то ли чумных докторов, сообщают о вашем провале: Город пал от рук чумы, его судьба – смерть и разруха, а вы – его единственная надежда, не справились со своей миссией.
Но на вершине отчаяния сияет луч надежды. В данном случае это буквальный луч, появившийся из воздуха свет невидимого прожектора, освещающий одну фигуру. Это Марк Бессмертник. Он сообщает вам, что вы актер местного театра, его театра, исполняющий роль врача Артемия Бураха, также известного как Гаруспик. Марк крайне недоволен вашим провальным выступлением, но в порыве щедрости и, скорее всего, потехи ради, он предлагает вам «второй шанс»...
На этом моменте заканчивается первый акт (а вместе с ним и мой пересказ истории, по крайней мере по большей части, иначе мы бы застряли тут на целый день). Пора выходить на сцену.
Акт II. Сфорцандо
Как я обмолвился, театральная метафора в «Море» существует на нескольких уровнях. Даже значение слова «играть» создатели умудрились вывернуть и сделать актера из игрока.
Первый, самый простой и даже не то чтобы совсем метафоричный, уровень – театр это одно из сооружений в Городе.
Посетителей там немного, но в начале каждого дня, ровно в полночь в театре ставят новую пантомиму. Эти постановки не только дают сторонний взгляд на актуальные события истории, но и могут предсказать будущее.
Вместе с вами смотрит постановку и ругает актеров Марк Бессмертник, хозяин театра, которого вы уже встречали. Актерами на сцене могут выступать другие доктора – бакалавр Даниил Данковский и самозванка Клара (их истории на момент публикации текста не реализованы и появятся в игре в неопределенном будущем) и сам Артемий Бурах, в чьих ботинках вы находитесь во время игры.
Помимо них в театре можно встретить уже знакомых исполнителей в птичьих масках и трагиков – человеческие фигуры в обтягивающих черных костюмах и белых масках. Они наравне со всеми работают в театре, но их можно встретить и за его стенами.
Позже, как становится ясно из пролога, театр также станет второй больницей и моргом, для больных чумой. С учетом того, что игра позиционирует Бакалавра и Самозванку как актеров, которые наравне с вами репетируют свои роли, этот выбор приобретает ироничный характер.
Акт III. Крещендо
Встретить всех этих персонажей можно не только непосредственно в виртуальном театре. Игра презентует себя как одна большая постановка, с игроком в главной роли, поэтому работники сцены почти так же важны, как и сами актеры.
Путешествуя по Городу можно встретить не только случайных прохожих и других персонажей. Часто, особенно в первые игровые дни, можно встретить трагиков, которые играют роль внутренних голосов горожан или даже самого Города. Исполнители, которые являются сценическими помощниками наравне с трагиками, тоже появляются, однако они говорят за других существ, поселившихся в городе и в голове Артемия – страх, вину, чуму и смерть.
Другие обитатели театра тоже играют важные роли в приключении. Марк Бессмертник, хозяин театра и режиссер постановки, по сути является продолжением голоса разработчиков и волей самой игры. Во время игры в «Мор» и, по совместительству, исполнения роли Артемия Бураха, он выступает не только наблюдателем, но и надзирателем. Для него игрок – актер, точно такой же, как и все остальные.
Здесь стоит оговориться, что «Мор» нельзя назвать легкой игрой. Отсылая к традициям театра жестокости, игрока заставляют не только смотреть на страдания, но и испытывать их. Игра сложна, нарочно вставляет палки в колеса и ставит задачи без правильного ответа. Но шоу должно продолжаться, так что если исполнитель не справится со своей ролью (умрет в игре), его ждет разъяснительная беседа с Марком, который применит к герою, Артемию, особое наказание – более хрупкое тело, невозможность проявлять теплоту и заботу. От штрафов, наложенных режиссером, невозможно избавиться.
Акт IV. Абсурд
Справедливо и обратное. По ходу истории персонажи, не осведомленные о сценической природе всего окружающего мира, начинают заглядывать за кулисы. «Мор» следует структуре Фрейтага из пяти актов. Однако, в четвертом акте пьеса начинает съезжать со сценарных рельс и катиться в направлении абсурда.
Одно из проявлений этого резкого поворота – появление у персонажей, не входящих в круг местного театра, самосознания. В одной из наиболее сюрреалистичных сцен игроку доведется встретить… самого себя. Не зеркальное отражение, исполняющее пантомиму на сцене, а совершенно другого человека, который также как и главный герой зовет себя Артемием Бурахом. Он, как и вы, знает, что все эти люди всего лишь актеры на сцене и, после вашего провала, он готовится стать новым актером в роли Бураха.
Также, к кульминации и началу четвертого акта, некоторые жители Города обретают самосознание.
Гриф – друг детства Артемия и глава местного преступного мира, первым дает игроку понять, что он тоже понемногу начал перелезать через четвертую стену в попытках избежать трагической участи, которая ждет хоть и мягкого, но все же преступника, с прибытием в Город инквизитора. В попытке установить контроль над своей судьбой, он вместе с игроком готовит попытку саботажа, однако в назначенный срок Гриф с насмешкой сообщает, что он осознал свою роль. Роль не столько сценического героя и игрового инструмента, сколько заложника сценария, не способного сопротивляться могучей руке судьбы.
Иронично, ведь сама инквизитор Аглая Лилич прибывает в город осведомленная о своей судьбе, хотя ее отношение к этой невидимой силе прямо противоположно таковому у Грифа. Знакомство с Артемием, и, что более важно, актером, исполняющим его роль – игроком, может сподвигнуть ее попытаться этой судьбе воспротивиться. Однако, как положено в трагедии, сопротивление предначертанному его лишь приближает.
Этот момент наглядно подчеркивает вдохновение разработчиков игры творчеством Бертольта Брехта. Теория «эпического театра» применима к “Мору” на многих уровнях: голос авторов - разработчиков, постоянно доносится до игрока через работников виртуального театра или напрямую; четвертая стена выстраивается только для того, чтобы быть разрушенной; и развязка – судьба Города, всегда является главным фокусом истории. Игра также подобно пьесам Брехта исследует взаимоотношения человечества с судьбой, пророча героям неизбежный упадок и гибель с самого начала и задавая им, и игроку, важный вопрос – готовы ли противиться судьбе в начинаниях, которые они считают правильными, зная, что они не смогут ее изменить.
Встреча с всемогущей невидимой рукой назначена и у игрока.
Помимо уже упомянутого двойника, есть в Городе один человек, который способен «изменить» судьбу – Попутчик, которого можно было встретить еще вы прологе. Так же, как и Марк Бессмертник и Крысиный Пророк, он способен взаимодействовать с миром на более метафизическом уровне. Пока жители города, а вместе с ними и Артемий Бурах, страдают от болезни и голода, Попутчик может отдавать игроку дорогие лекарства или купоны на еду за гроши. Он облегчает жизнь игрока, отнимая от исполняемой и переживаемой им трагедии. Оказавшись на сцене театра жестокости, Попутчик облегчает страдания, тем самым уничтожая смысл. Если игрок часто умирает, после смерти он может встретить не привычного Марка Бессмертника, а Попутчика, который предложит фаустовскую сделку: избавиться от всех наказаний, наложенных игрой за предыдущие провалы, но в обмен попросит «отдать свою судьбу»... Выбор, пройти ли путь страданий до конца или срезать и на себе прочувствовать отсутствие смысла дальнейших, хоть и облегченных страданий, остается за игроком.
Акт V. Реквием
Последний уровень, на котором работает театральная метафора – уровень взаимодействия игры с игроком.
«Мор» любит размывать границы. Границы между реальностью и постановкой, между правдой и вымыслом. Преподнося события как часть сценического выступления, игра любит напоминать, что, как и во всем происходящем на сцене театра, отсутствие буквальной правды не исключает существование творческой и чувственной правды.
Правда эта заключается в том, что вам будет трудно и вы испытаете недюжинную долю страданий, пройти через тот самый театр жестокости изнутри. Источником этих страданий могут быть правила игры, беспощадные к любому проявлению слабости, боль утраты или вес непосильной ноши. В определенный момент может показаться, что даже пытаться спасти этот город и всех, кого нам довелось узнать – это полный абсурд. Но мы ведь все равно попытаемся, да?
Правда в том, что Артемий Бурах – не главный герой этой постановки. Протагонистом и самым трагичным персонажем на этой сцене всегда будете вы, игрок.
Эпилог
«Мор» наглядно показывает, как эффективно можно смешивать старые и новые методы подачи истории. Через смешение понятий игрок и актер и использование драматических теорий создатели выходят за рамки простых отсылок к культуре театра и превращает их в критику видеоигр и устоявшихся методов повествования.
Если соединение театрального мира с игровым неизбежно, то происходить это соединение должно на основе взаимного обмена опытом и традициями, а не прибыли, как это часто бывает. Искусство умирает в погоне за самим собой, но может быть в стремлении искусства стать опытом, а опыта – искусством, оно может продолжать жить.
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
