Учебный спектакль будущих актёров всегда можно опознать по ограниченному сценическому ресурсу – лёгким намекам на декорации, редким элементам и деталям исторических костюмов. Но ни один зритель не предъявит претензии к вынужденному лаконизму, потому что достоинство студенческих постановок – в их животворящей энергии, внятном посыле современному зрителю и неслыханной щедрости в дарении эмоций. Такие спектакли запоминаются навсегда, при том, что они по природе своей недолговечны: учатся студенты – живет постановка. Короткий её век и обеспечивает особую яркость и особенность сценического высказывания.
Студенты мастерской н.а. РФ Анны Алексахиной Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения играют сегодня «Войну и мир» по роману Л.Н. Толстого. Играют второй (и последний, к сожалению) сезон при переполненном зрительном зале. Нечастое явление в контексте восприятия молодой аудитории, гораздо более склонной к современной драматургии и узнаваемому разговорному языку, к иным ритмам и обертонам. А тут – роман-гигант, многолистное произведение, испещренное огромными текстами, писанными по-французски, лексика XIX века…
Собственно, с этой оценки и начинается спектакль. На экране крупные планы юных артистов, выдающих свои первые реакции на известие о начале работы над толстовской эпопеей. Ни у одного из них не было ранее подлинного контакта с великим текстом: чрезмерно много слов и страниц, слишком много героев, чересчур много французского.
И словно по мановению чьей-то властной руки эти лица появляются в пределах сценического пространства, но уже в иной ипостаси. Они теперь – герои романа о войне и мире. В условном пространстве, в костюмах, стилизованных под исторические, они заполняют сцену – и начинается чудо. Абсолютно современные молодые люди, органично присвоив себе текст толстовских персонажей (можно только представить, сколь велик был труд их наставников!), начинают говорить с залом. Без барьеров и преград. Сотворено это с помощью выразительных средств, доступных современному актеру,– пластики, мимики, жеста, танца, пантомимы в контексте свободы пребывания в мизансцене, подлинного взаимодействия актеров в каждой сцене, быстроты и остроты реакций, увязанных с глубокими смыслами постановки.
В центре трехактной истории войны и мира – Пьер Безухов (Сергей Филипович). Высокий, тонкий, с огромными, удивленными глазами, прикрытыми большими круглыми очками (такие носят нынче часто), он напоминает подростка, который и смущается оттого, что водится с сорванцами, и кайфует от этого. Именно он становится проводником в лабиринт спектакля, его глазами мы увидим и мир, и войну. Пьер спектакль начнет, он же его и завершит – только совсем другим человеком. От начальной восторженности не остается и следа. Прикосновение к войне, к страданию, к судьбе целой страны сделает его взрослее и мудрее. Опыт поколения он принимает как опыт философский, позволяющий человеку искать опору в себе. «Человек сотворен для счастья, счастье в нем самом», - произносит он в слезах, но без истерики.
Как выжить в злую годину, как не потерять себя, не разувериться и не изменить самому себе? Именно об этом постановка, над которой в течение года работали мастер курса Анна Алексахина и педагоги Сергей Каргин, Александр Крымов и Надежда Андрианова. Сценическая композиция выстроена вокруг Пьера. Именно он объединяет и четыре семейства. Вот граф Ростов в обаятельном исполнении Егора Шиманского, который не нуждается в гриме, поскольку явил густую краску патернализма в голосе, походке, способе общения с родней, а она для для него и тыл, и смысл, и судьба. А у Георгия Ефанова в роли старого князя Болконского – седой парик на голове, во втором акте всклокоченный, и сам он дикий, почти безумный. Внутренняя ярость доведена до предела, все свершается не его по воле, противореча его пониманию мироустройства. А прилизанный князь Курагин (Даниил Ходунов), отец двух аморальных детей (пластически точно и выразительно сыгранных Анастасией Стукловой и Юрием Щегорецом), которым что война, что мир – все одно.
Князь Андрей Болконский (Богдан Коршунов) – графичен, чуть угловат, подтянут и словно изначально приговорен, неяркий отсвет смерти на его фигуре ощутим и трагичен.
Не менее хороши в актерской палитре этого спектакля исполнительницы женских ролей: Наташа (Алиса Рейфер), Соня (Ана Стоянович), Марья (Полина Жукова), Лиза (Эмилия Акберова), Марья Дмитриевна (Вера Петрова). Без них теряет краски мир и с ними находит свой тыл война.
Спектакль поразительно современен и нужен молодому зрителю как воздух. Он помогает обретать смысл бытия, сближает с бессмертной классикой, отвечая на самые актуальные вопросы. Троекратные видеовключения актеров меняют соотношения смыслов: наивные в начале, озадаченные в середине и умудренные опытом в финале, актеры явили эволюцию собственного сознания, свой рост на материале бессмертного и вечно юного, как оказалось, романа.
Три часа смеха, слез, затаенного дыхания, раздумий. Спектакль заканчивается массовой сценой: все герои в черном на сцене, перед ними – Пьер Безухов, мучительно думающий вместе с нами вслух. А на экране позади актеров – воздушная сцена белого бала: герои с улыбкой проносятся мимо нас в беззаботном вальсе. Потому что и то, и другое – жизнь.
Фотографии предоставлены пресс-службой СПбГИКиТ
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
