8 декабря балетами знаменитого Иржи Килиана "Восковые крылья", Бессоница", "Маленькая смерть. Шесть танцев" на Новой сцене Мариинского театра откроется программа "Золотой маски" в Санкт-Петербурге. О предвкушении чуда рассказывает наш коррепспондент Екатерина Нечитайло.
Чего вы больше всего боялись в детстве? Зубных врачей? Монстров? Отца? Потери всех конфет? Исчезновения "секретиков"? Проиграть кому-то? Более чем уверена, что самый мощный страх был связан с царящей по ночам темнотой. А уж если предстояло засыпать в ней одному, то ситуация совсем переходила в область невыполнимых миссий. Навязчивое странно-липко-вязкое ощущение присутствия в комнате кого-то еще не оставляло ни на секунду, а коварная игра теней на стене заставляла придумывать ей все новые и новые оправдания. С возрастом страх темноты, как неизвестности, вытесняется страхом остаться наедине с самим собой, и ночью, когда желаемый сон так недосягаем, а каждый шорох воспринимается как личная угроза, встреча с собственным "я" становится неизбежностью. Хореограф Иржи Килиан, собрав вместе своих ассистентов-постановщиков Аурели Кайла и Ивана Переса, композиторов Дирика Хаубриха и Вольфганга Моцарта, и, доверившись бесстрашным танцовщикам Музыкального театра имени К. С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко, создает двадцатиминутное хореографическое полотно о зыбкости человеческого сознания и невозможности спокойного сна. Мы-то может и захотим поспать темной морозной зимней ночью, а вот у наших страхов, комплексов и желаний, как известно, вечная бессонница.
Балетные опусы чеха Иржи Килиана долгое время оставались закрытыми для России. Лишь в 2010-м году, после 2-х лет переговоров, на сцене "Стасика", состоялась премьера "Маленькой смерти" и "Шести танцев". Спустя 2 года копилка пополнилась еще одним сокровищем, уже успевшим стать классикой в своем роде, - балетом "Бессонница", который был создан в 2004-м году специально для труппы NDT (Нидерландского театра танца). Кто-то связывает эту ситуацию с отношением Килиана к России, кто-то с неэффективностью переговоров, кто-то с его сомнениями в способности русских танцовщиков работать в его ключе, однако же, эксперимент совместной работы случился и, надо сказать, оказался более чем удачным.
Планшет сцены диагонально разделен на две части вертикальными светлыми полотнами ткани с небольшими зазорами между частями, которые есть не то тонкие занавески, не то матрасы для сна, не то чистые холсты сознания. Эта грань и делит мир на реальность, откуда выскальзывают - вываливаются - выкатываются танцоры, и дрему-морок, где случаются схватки, поединки, диалоги и свидания. Сами исполнители, бродя по лабиринтам сознательного и бессознательного, одновременно являются и персонажами-жертвами, и осязаемыми мучителями друг друга. В самом начале светом выведен один прямоугольник-портал, чуть отодвигая край которого танцовщица проникает в реальность, разум или в саму себя. На первый мощный музыкальный акцент сквозь прорези начинают показываться отдельные человеческие конечности, словно фрагменты безумного целого. Надо сказать, что работа с автономными частями - один из любимых приемов Килиана: при полной неподвижности корпуса живут лишь стопы, голова или кисти рук. Магриттовские и Босховские интонации прорываются сквозь толпы ассоциативных рядов. Периодически эта автономия подчеркивается треморами в теле, усиливая ирреальность и триповость происходящего.
Форму спектакля составляют 6 монологов и 4 диалога. Многочисленные батманы как попытка избавиться от навязчивых мыслей. Прыжки как желание победить притяжение. Переходы из одного мира в другой происходят самыми разными способами: простой уход в затемнение, засасывание через голову, плавные падения, зависы в шпагате между "я чувствую" и "я знаю". В танцевальной лексике очень много работы через пол. Катания и плавные скольжения, как по льду. Откровенные конвульсии смело переходят в кукольную позировку, где таз на полу,ноги открыты и присогнуты в коленях,а руки будто удерживают большой шар. Этакая игрушка в руках бессознательного.
И вот бессознательное так и манит к себе. В дуэтных сценах создается полное ощущение единства партнеров, где уже не разобрать,кто "человек подвергаемый", а кто "человек подвергающий". Зависы, прогибы, вытяжки,подныривания,перебросы с опорой на спину, и сползания по корпусу, создают иллюзию единого целого, непрерывного в движении и узнаваемого в нескончаемой череде отсутствия сна. Прогибы с устремленным вперед корпусом, полусогнутыми ногами и руками,которыми в детстве изображали попытку напугать кого-то, напоминают зомбические лунатикообразные движения. Словно от твоего: "Бу!" страх сам напугается и убежит.
Среди многочисленных поддержек приоритет отдан совершаемым в горизонтальной плоскости, словно идет постоянный поиск хоть какого-то удобного положения, перевороты с боку на бок в попытке поймать ускользающий покой.
Музыкальная ткань спектакля довольно необычна: оригинальные произведения Моцарта взял в обработку Дирик Хаубрих. Вернее будет сказать, что даже не обработал, а создал свое по мотивам существующего, так как оригинал практически не узнать. Музыка наполнена шорохами и шумами, пронзительными высокими нотами, какими-то голосами, как из фильмов Хичкока, звуками металических предметов, словно подчеркивая, что все происходящее находится на очень острой грани лезвия ножа. А треск чьих-то крыльев, бьющихся о горячую лампочку, отправляет нас к мысли о неминуемом проигрыше в борьбе с ветряными мельницами, то есть с самим собой.
Зигмунд Фрейд называл сны "Королевской дорогой бессознательное". Они являются выходами в многомерность, когда точка сборки сдвигается и мы без труда осуществляем путешествия по иным измерениям, временам и пространствам, вне зависимости от того, помним мы об этом на утро или нет. Не менее увлекательные путешествия по улочкам сознания происходят и во время отсутствия сна, когда точка сборки на той же степени риска.
В финале спектакль приходит в первичную мизансцену с одинокой девушкой на фоне прямоугольника: скрутка в корпусе, работа в профиль, присогнутые колени, ломаные руки в четкой фиксации. Она, приоткрывая полотно-портал, пытается доказать своей тени и себе самой право на существование и реальную жизнь. Будьте готовы, что после этого удивительно тонкого, но одновременно беспощадного триллера с привкусом трипа, бесенята-мысли станцуют в вашей голове такой балет,что дедушке Фрейду и не снилось.
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
