Напишите нам

Есть интересная новость?

Хотите, чтобы мы о вас написали?

Хотите стать нашим автором?

Пишите на: main@sub-cult.ru

Хотите разместить статью или рекламу в нашем проекте? Пишите: main@sub-cult.ru

Первым «лучом» «Звезды», задуманной Кириллом Серебренниковым и «Гоголь-центром», стала постановка «Пастернак. Сестра моя – жизнь». Также в рамках «звёздного» цикла планируется рассказать о судьбах Осипа Мандельштама, Анны Ахматовой, Михаила Кузмина и Владимира Маяковского. Спектакль Максима Диденко – не документальное зеркало для героя, но потрясающий калейдоскоп образов-узоров, рождённый в соприкосновении с поэтическим наследием Бориса Пастернака. Смотрела премьеру и пыталась во всём дойти до самой сути наш корреспондент Екатерина Балуева.

спектакль Максима Диденко

Мирозданье – лишь страсти разряды,

Человеческим сердцем накопленной…
Марина Цветаева пишет о нём в статье «Световой ливень» – взволнованном отклике на сборник «Сестра моя жизнь»: «Скольких нужно было обокрасть Богу вплоть до седьмого колена, чтобы создать одного такого Пастернака!» Она же отмечает одну из главных особенностей его творчества: природа – вечный соучастник и собеседник. В поэтическом космосе Бориса Пастернака на равных правах существуют лирический герой и «цветущий в воде и холоде болот» подснежник. Как перенести стихи, пахнущие грозой и сиренью, на сцену? Проще перевести стихотворный текст на язык пластического театра или на иностранный? Как передать взаимоотношения поэта с эпохой, противостояние неистовой «формовке» времени?

Спектакль Максима Диденко – удивительная возможность оказаться «в цветном воздухе, в сияющем огне» стихотворенья. Это волшебное ощущение, словно распахиваешь тяжёлую дверцу старинного шкафа и вдруг обнаруживаешь за ней шумящий сосновый лес или окно в черешневый сад. Или – попадаешь в тот самый флигель Златоустинского монастыря, описываемый Пастернаком в «Охранной грамоте», где жили цветочники и сумерки выкроены из сырого тёмно-лилового фиалкового дёрна.

Диденко создаёт не документальную постановку – монтаж фотографий, кинохроник и дневников. Он, основываясь на биографическом материале, конструирует вселенную мифа, где отводит место Зевса (а потом и Сизифа) главному божеству советского пантеона – Сталину, а роль Орфея, которого эпоха забьёт камнями, уготована Пастернаку.

спектакль Максима Диденко

Согласно Тонино Гуэрре, «великий художник имеет три возраста: Детство, Зрелое детство и Бессмертие». В спектакле зафиксированы все три ипостаси: Мальчик (Никита Щетинин), Старик (Вениамин Смехов) и Поэт (Михаил Тройник). Все трое одинаково одеты, волосы тронуты снегом седины. Все трое очарованы вождём, выдавшем поэту своеобразную «охранную грамоту» одной фразой: «Не трогайте этого небожителя!» Сталин (Риналь Мухаметов), чей поступок «ростом с шар земной» медленно, величаво выходит из советской идиллической кинокартины. Его голову венчает лавровый венок, на плече замерла чучельная белка. Постепенно очарование власти тает – в стране разворачивается театр террора. Что-то отчаянно царапается внутри, когда «кремлёвский горец» с характерным акцентом начинает знаменитый монолог «Гул затих, я вышел на подмостки…» (в программке, кстати, этот персонаж обозначен как Гамлет). Свободно выдыхаешь лишь когда мир выскальзывает из его рук… Сталину прислуживает Председатель (Филипп Авдеев), очертаниями напоминающий сокуровского Мефистофеля. В одной из сцен у него в руках оказывается неживая лиса – это не отсылка к триеровскому хаосу, а символ предстоящей большой травли. В качестве гончих – военные в чёрных мундирах, хлопками загоняющие поэта в железное гнездо, находящееся на самом верху «мачты гениальности» – высокого шеста, расположенного в центре выполненной в форме звезды сцены. Художник Галя Солодовникова создала для спектакля не «башню из слоновой кости», а корабль, «галеру времени». Становится по-настоящему страшно, когда Михаил Тройник начинает спускаться по этому шесту вниз головой. Каждое движение – фрагмент судьбы: не подписал расстрельное письмо; не защитил Мандельштама в телефонном разговоре со Сталиным; едва не сошёл с ума, когда после смерти Маяковского навязали лавры «первого поэта»; выдержал волну ненависти, обрушившуюся на «Доктора Живаго»; отказался от Нобелевской премии…

спектакль Максима Диденко

В «Сестре моей – жизни» в один мощный лирический поток слились времена года, любовь и революция. Поэтический заповедник-лабиринт помимо образов параджановского кино, картин Магритта и загадочных существ с головой барана и кабана (Гоша Кудренко и Артём Шевченко) населяют феи, одетые в нежнейшие платья, – музы поэта. Их четыре: Весна (Мария Поезжаева), Лето (Мария Селезнёва), Осень (Александра Ревенко) и Зима (Светлана Брагарник). Три из них – спутницы жизни Бориса Леонидовича.

Первая, художница Евгения Лурье. Однажды Пастернак вынес её на плечах на кухню – знакомиться с соседями. В спектакле ноша удвоена: на руках поэта не только Евгения, но и сын Женя. Герой находится в глубочайшем нервном напряжении, всеми силами пытаясь сохранить хрупкое равновесие, но уберечь тончайший фарфор отношений от коммунального быта не удастся.

Вторая – вполне земная женщина, умеющая «упрощать всё до полного счастья», Зинаида Нейгауз. Именно ей посвящено знаменитое: «Любить иных – тяжелый крест…».

Третья – Ольга Ивинская: главный прототип Лары в «Докторе Живаго», настоящая героиня с необыкновенной силой воли, пронёсшая красоту через лагерный ад. Ей адресованы строки: «Быть женщиной – великий шаг, сводить с ума – геройство».

А кто же четвёртая? Елена Виноград – вдохновительница на «Сестру»? Та самая, что отговорила двоюродного брата повторить «красоткинский эксперимент» – лечь между рельсами и переждать проходящий поезд? Марина Цветаева? Знаменитая «эпистолярная кровать для троих»: Пастернака-Цветаевой-Рильке. Одна из актрис появляется с чемоданчиком, но в нём вместо драгоценных цветаевских писем (утраченных, уехавших неведомо куда в неизвестной электричке) – то ли осколки древесной коры, то ли «воспоминания – словно золотые в кошельке, подаренном дьяволом: откроешь его, а там сухие листья».

спектакль Максима Диденко

Это к прозе можно приноровиться, выдрессировать себя, а стихи важно почувствовать, поймать ритм. Или – нужен переводчик, проводник. В качестве проводников – Вениамин Смехов и Светлана Брагарник. Смехов читает, заклиная публику белой и чёрной магией стиха, соблюдая требование «полной гибели всерьёз». «Магдалина» в исполнении Светланы Брагарник настолько пронзительна, что чувствуешь, как холод играет на клавишах ребёр.

В качестве реквиема звучит превращённый в песню «Синий цвет» Николоза Бараташвили. В спектакле за музыкальное оформление отвечает постоянный соавтор Максима Диденко – Иван Кушнир. От агрессивных «Земли» и «Конармии» «Пастернака» отличает необыкновенная медитативность.

В финале остаётся едва различимая фигура поэта в плотном тумане истории. «Пастернак. Сестра моя – жизнь» – это спектакль-расстояние, которое нужно пройти, чтобы рассеять эту облачную паутину и почувствовать поэта своим современником.

Фото: Ира Полярная.

Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!

А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!

 

Добавить комментарий

Для того, чтобы мы могли качественно предоставить Вам услуги, мы используем cookies, которые сохраняются на Вашем компьютере. Нажимая СОГЛАСЕН, Вы подтверждаете то, что Вы проинформированы об использовании cookies на нашем сайте. Отключить cookies Вы можете в настройках своего браузера.
Согласен

О проекте

© 2011 - 2024 Портал Субкультура. Онлайн-путеводитель по современной культуре. Св-во о регистрации СМИ ЭЛ № ФС 77 - 66522. Проект предназначен для лиц старше 18 лет (18+).

E-mail: main@sub-cult.ru

Наши партнёры:

Приложение Фонбет на Андроид

Яндекс.Метрика