Питерский художник-иллюстратор Головкова Аня, больше известная под псевдонимом Idiotstile - это человек, чьи работы видели многие, но информации о самом авторе практически нет. Мы решили исправить эту не справедливость и, в рамках одной из выставок, нам удалось пообщаться с этим интересным и незаурядным человеком.

— Поскольку наша встреча предшествует твоей выставке, расскажи в двух словах о том, что ждёт посетителей?

— Выставка будет в рамках фестиваля Бум-фест, это фестиваль рисованных историй, он много лет проходит в Питере, его организаторы устроили одно из мероприятий, где я принимаю участие. Сегодняшняя выставка называется Monster knows. Это серия про монстрика и девочку. Рисованные истории, которые с ними происходят. Серия для девочек, очень весёлая! Есть на английском и русском языках. Помимо картинок будет множество разнообразных поделок, стикеров, бумажных монстриков, масок.

— Расскажи подробнее об организаторах, кто кого нашёл и предложил сотрудничество?

— Мы вообще давно знакомы. Но я до этого, ничего подобного не рисовала, что можно было бы назвать комиксами или рисованными историями, обычно это какие-то отдельные эскизы. А тут я наконец-то нарисовала что-то похожее на это. И решили, почему бы не провести выставку в рамках фестиваля, тем более, эта серия очень популярна.

— То есть это не твоя идея изначально?

— Моя идея организации, продумывание, как это всё будет происходить, создание атмосферы. А идея, чтобы повесить конкретно здесь – нет, не моя. Просто предложили, я согласилась.

— Что ещё планируется в ближайшее время с твоим участием, и как вообще на данный момент себя ощущает Idiotstile?

— Занимаюсь оформлением своего личного интернет-магазина. Организовываю выставки, устраиваю вечеринки, провожу конкурсы, сотрудничаю с разными магазинами и пабликами в России. Два месяца назад я нарисовала «бородатую» серию и она стала суперпопулярна! Так что, у меня теперь куча друзей-бородачей) Просто каких-то магазинов, разных баров, которые тоже в теме этого всего и готовы к совместным проектам. Ну, а так, из того, что я ещё делаю, это принты, значки, блокноты, наклейки и открытки.

— Расскажи про ежегодный тату-фестиваль, как ты туда попала, с чем, что это значит для самой студии?

— Если говорить о тату-фестивалях, то сам idiotstile начался с эскизов татуировок. Я рисовала первоначально только эскизы и подумала, что можно поучаствовать в каких-нибудь фестивалях. Обычно моё участие сводилось к оформлению бокса и приглашению какого-нибудь мастера, который делал мои эскизы на самом фестивале. На данный момент в разных городах есть хотя бы по одному мастеру, который неплохо делает мои эскизы. Добавилось много заказов из других стран. Поэтому меня привлекает больше Европа и европейские фестивали, буду участвовать в нескольких в следующем году.

— А как ты думаешь, с чем это связано?

— Не знаю, наверно потому что это направление становится все популярнее, а там к этому еще больший интерес.

— А как вообще родилась идея «бородатой» серии, почему именно борода?

— История такая: я организовываю вечеринки SobachenkiParty, не буду рассказывать, лучше приходите, чтобы понять, что это такое. После Sobachenki я пошла в BorodaBar и разговорились с Родионом о том, что было бы прикольно нарисовать что-то для бара. В итоге на следующее утро я нарисовала эту серию с переделанными пословицами. Они получаются очень забавными, например: «Борода в помощь», «Бороды нет – считай калека» и т.д. Я показала это Родиону, идея ему понравилась, и мы решили сделать выставку. Потом это разрослось по всему интернету. Сейчас я сотрудничаю с Бородачами в инстаграме, немного посотрудничала с Бородистом, помогаю организовывать Усабрь в этом году.

— Раз уж заговорили про сотрудничество, расскажи про совместную работу с группой Skafandr.

— Ооо, это было уже так давно, сейчас попытаюсь вспомнить. По-моему, было так: мой знакомый позвал меня на концерт, сказал, что очень крутая группа. Я послушала их, мне показалось, что это очень круто! Потом ещё увидела у них какой-то ролик с рисованным человечком и подумала, что надо предложить им сделать видео какое-нибудь рисованное в моей стилистикой. Мы встретились с Юрой (Юрий Витель – бас-гитара Skafandr), пообщались, решили, что видео это очень круто. В итоге в FishFabrique была презентация этого видео и концерт Skafandr. Потом я рисовала им всякие плакатики, помогала с оформлением, то есть, какое-то время, в принципе, я была иллюстратором группы Skafandr. Потом наши творческие пути разошлись, но мы остались хорошими друзьями. После этого с музыкантами я не сотрудничала.

— Нет желания или предложений?

— Может быть потому, что не предлагают что-то интересное. Если пишут, то в основном какие-то очень тяжёлые группы, и я понимаю, что это вообще не мой стиль.

— Ты говоришь, что тебе предлагают не твой стиль, а что ты считаешь своим стилем?

— Какой-нибудь инди-рок. Что-то такое веселое и легкое, брит-поп. Мне нравится группа The Wombats, я рисовала как раз каллиграфию на текст одной из их песен.

— Случайно не на «Let's dance to joy division»?

— Да, как раз на неё! Я сделала это по собственному желанию, было интересно. Это был мой первый опыт по каллиграфии.

— Если не секрет, что представляет из себя твоя основная работа, и как ты к ней относишься?

— Я иллюстратор, рисую разных персонажей и всякие приложения. Работа мне нравится, очень. Но всё равно, я надеюсь, что когда-нибудь будет только одна работа – монстрики (улыбается).

— Что сейчас из себя представляет Idiotstile, то есть кто работает в студии помимо тебя?

— В принципе, всё так же, как и было изначально, работает один человек, то есть я. Это не студия, это проект одного человека. Скажем так, это моё имя как иллюстратора. Меня не знают под моим именем и фамилией, знают под названием этого проекта.

— В каком качестве ты видишь в будущем это проект, будешь ли ты расширять сам проект, привлекать каких-то сторонних заинтересованных людей?

— Пока что, я думаю, остановлюсь на web shop’е, плюс у меня останутся выставки и другие мероприятия. Надеюсь, когда-нибудь это перерастёт в мой отдельный проект. Сейчас это рисунки на что угодно, то есть захотел сделать себе клёвый автовинил, тебе понравился мой стиль, можно обратиться, или те же эскизы татуировок. В принципе, я работаю как любой иллюстратор, только в своем стиле.

— Ты от своего стиля не отступаешь?

— Ну-у-у, нет. Просто сейчас я увлеклась каллиграфией, думаю поучаствовать в FontFest – это фестиваль шрифтов. А так, мой стиль не меняется, но какие-то штуки добавляются. Допустим, каллиграфия это совсем другое направление, но я её пытаюсь сделать смешной, какой-то забавной.

— Не было ли мыслей на счёт совмещения своих выставок с какими-то мероприятиями, будь то концерт, чтения стихов или что то ещё... Либо ты придерживаешься мнения, что выставка твоих работ самодостаточна, остальное излишне?

— Да, я за! Сейчас у меня будет два проекта, о них можно рассказать. Есть такая благотворительная акция, когда весь ноябрь все участники начинают отращивать усы, то есть ты не бреешь их, ходишь на какие-то активные встречи и при этом помогаешь собирать средства для какого-либо фонда. У нас это называется «усабрь». Ребята выбирают каждый год какой-то фонд, которому они готовы пожертвовать всю прибыль с вечеринок, мероприятий, которые они организовывают, от продаж разной продукции. В этом году это мероприятие организовывают мои знакомые, я тоже участвую и стараюсь помочь. А второй - это борода-party совмещенное с выставкой. С площадкой ещё не определилась, думаю, Ткачи, Четверть или Архитектор. Много идей по этому поводу, я за разные проекты, когда есть что-то интересное, соглашаюсь.

— По крайней мере, раньше часто можно было видеть твои работы на стенах некоторых клубов Питера, почему именно твои работы?

— Это всё друзья (смеётся). На самом деле, раньше это было интересно, выставляться в барах. Вот серьёзно, сегодня я выставляюсь в Стирке (Стирка 40º, Казанская ул., дом 26 – прим. Автора), но я понимаю, что я этого не делала года два. То есть у меня уже немножко другой уровень. Всё-таки выставляться в каком-то большом пространстве, предназначенном для художников-иллюстраторов, или выставляться в баре, это разные вещи. Хотя, в баре всегда приятно выставляться.

— Учитывая нынешние тенденции в общении, соц. сети и тому подобное, хочется спросить о твоих взаимоотношениях с интернетом.

— Бесплатная реклама! Хорошая бесплатная реклама! (Смеётся). Площадка для продаж и продвижения моих проектов, их популяризации.

— Это если смотреть с точки зрения idiotstile, а конкретно для тебя самой, если отбросить все рабочие моменты?

— Только если iPhone. В iPhone вся жизнь просто (смеётся). Да нет, я наверное интернет-независимый человек, у меня там кучи непрочитанных сообщений всегда. Я редко что-то пишу такое публично-личное. Нет, мне это не особо интересно.

— Сейчас у нас в Питере наступает осень, отражается ли это как-то на тебе?

— Я просто пытаюсь думать, что сейчас лето, потому что я открыла велосезон неделю тому назад. Поэтому у меня лето, мне тепло и хорошо.

— Отношение твоих близких к тому, чем ты занимаешься.

— Они хорошо относятся, всячески поддерживают меня, следят за моим творчеством, рассказывают всем своим друзьям и гордятся этим.

— Чем ты пользуешься для создания своих работ?

— Ножницы и карандаши! Я шучу. На самом деле я люблю Corel. Какие-то скетчи я рисую руками. Не рисую в блокнотах, вообще не понимаю, как люди рисуют в блокнотах! Вообще, это ужасно неудобно, мне кажется.

— Ориентируешься ли ты на кого-то из великих или современных деятелей искусства при создании своих работ?

— Нет. Когда училась — да. Сейчас у меня нет каких-то людей, идеалов, на которых я хочу быть похожей, делать как они. Мне очень много чего нравится, но не знаю никого по именам, только по работам.

— Традиционный вопрос, практически для каждого интервью: что бы ты пожелала поклонникам и просто людям, неравнодушным к твоему творчеству?

— Самый частый вопрос: «Вот, я начинающий художник, что ты мне можешь посоветовать, что мне делать?». Просто рисуй! Рисуй и всё! Чем больше ты будешь рисовать,тем лучше будет получаться. Просто делай то, что тебе нравится, делай каждый день, делай это хорошо, и будет получаться лучше и лучше.

Алиса переехала в Санкт-Петербург всего три года назад, но за это время она смогла открыть собственный тату-салон, создать плейпирсинг шоу и стать достаточно популярным мастером по пирсингу и бодимодификациям в Питере, при этом она осталась заботливой и любящей матерью для своей дочки.

— С чего и когда начались твои изменения во внешности и к чему привели?

— С пирсинга в 12 лет. Я его сделала сама себе тупой иглой от швейной машинки. В тот самый момент я поняла, что инструмент не подходящий и надо бы научиться этому делу. В 14 лет у меня уже была первая татуировка, неудивительно, но это был трайбл, сейчас он уже давно закрыт. Сейчас же на собственном теле я ношу очень много татуировок, забиты руки в рукава, ноги по колени, бедро, лоб. Раньше было очень много пирсинга, сейчас остались тоннели, бровь и язык. В планах установить несколько микродермалов и сделать еще пару татуировок на лице, ну и не заканчивать с телом.

— Когда ты начала изменяться ты понимала, что из-за внешности ты уже не сможешь работать в оф. учреждениях?

— Понимала, но это меня не остановило, хотя имея на теле татуировки и пирсинг, я работала в школе. Я отношусь к подобным ограничениям очень негативно. Считаю, что главное в человеке уровень его интеллектуального развития, а не его внешность. «Быть можно дельным человеком, но думать о красе ногтей» Пушкин написал эти слова много лет назад, а общество так и не научилось их понимать.

— Ты приехала из Сибири, чувствуется разница между Питером и Мегионом?

— Конечно! Город в глубокой тайге с населением 60 тысяч человек, где царят порядки 90-х, очень сильно отличается от Петербурга. Я рада, что покинула это место. Я патриот своей родины, но, пожалуй, на расстоянии. А Питер — город моей жизни. Еще будучи 3х летним ребенком я мечтала переехать сюда. Из-за нездорового рвения к Спб мама не отпускала меня сюда до 20 лет, боялась, что я не вернусь. В 20 лет я впервые попала в Петербург — привезла школьников на экскурсию, и этот город меня не отпустил – я переехала туда спустя полгода.

— Ты являешься бакалавром в области дефектологии и олигофренопедагогики. Почему ты решила учиться на столь не простую профессию?

— Учиться в педагогическом было желанием моей мамы. Она всегда считала, что у меня талант в общении с детьми. Несмотря на то, что малыши не вызывали у меня восторга, я была для них всегда интересным товарищем. Работать с детьми я стала рано, уже в 14 работала вожатой у детей младше меня, всегда помогала маме в школе и летних лагерях.

— Когда ты работала с детьми, тебе приходилось как-то ограничивать себя во внешности?

— Во время учебного года приходилось постоянно. Учителя и директор всегда принуждали меня прятать татуировки и снимать пирсинг, считая это плохим примером для детей. Но от них ничего не скроешь — все знали, что я ношу рисунки и частенько меня расспрашивали, хотя мне приходилось достаточно жестко ограничивать беседы на эту тему.

— Почему ты решила оставить свою профессию?

— Работать с больными детьми — адский труд. Чаще всего статистика, да и практика показывают, что этот труд напрасен. Психологически очень сложно работать с детьми, будущее которых известно заранее. Еще сложнее объяснять любящим родитеям, почему их чадо не может читать или подбирать слюни. После появления собственной дочери я поняла, что не смогу смотреть на этих деток и приходить домой без угрызений совести. Опыт работы с детьми -это бесценный груз, который помогает мне растить дочь в атмосфере любви и понимания.

— Не боишься ли ты, что твоя дочка будет тебя стесняться в будущем?

— Она не стесняется меня сейчас, и вряд ли будет стесняться в будущем. Она четко понимает, что внешность — это последний элемент в нашем с ней общении. Наша связь глубже любых стереотипов.

— Наталкивалась ли ты на осуждение со стороны людей, что у девочки такая яркая мама?

— Да, было дело пару раз. Но Соня показала себя в таких ситуациях очень интересно: она обязательно говорила этим людям, что у нее самая красивая и интересная мама, а они просто ничего не понимают.

— Что бы ты никогда не разрешила своему ребенку?

— Я не позволила бы ей заниматься саморазрушением. Если говорить конкретно: нельзя принимать героин, коаксил и другие наркотики, вызывающие привыкание, нельзя заниматься проституцией, нельзя лгать и мошенничать с любыми людьми. А вот бодмод и прочие радости жизни я запрещать не буду. Ведь чем больше запрещаешь подобные вещи, тем выше вероятность выплеска этого в извращенной форме. А мы растем вполне приличной и приятной дамой.

— Были ли какие-нибудь забавные случаи связанные с Соней?

— Их очень много! Например, после ее рождения я долго не могла разобраться в пеленках и пеленала ее так, что она закутывалась в них с головой. Вопрос «А где у ребенка голова?» стал крылатой фразой, среди моих знакомых. А сейчас ее можно застать за очень интересным занятием – она рисует себе фломастерами татуировки : на лбу, как у меня, а на ногах котят и принцесс.

— Ты не только заботишься о дочке, но и являешься мастером по пирсингу. Как долго ты занимаешься пирсингом?

м Пирсингом занимаюсь последние 7 лет. В Спб работала в нескольких студиях, на данный момент принимаю клиентов в «Сoldroom» и в студии «Artel tattoo». Так же выполняю различный бодмод. Больше всего, конечно, люблю шрамирование.