С 21 по 29 ноября «Коляда-театр» полным составом творческих сил выступит на Новой сцене Александринского театра. По творчеству Николая Коляды следуйте за нашим корреспондентом Екатериной Нечитайло.
Этому коллективу рукоплещет родной Урал, Франция, Польша, Греция; на январские московские гастроли труппы почти невозможно достать билеты; их работы часто обвиняют в излишней шумности и балаганности; зрители, посмотревшие один спектакль, на долгие годы подсаживаются на драйв артистов; человек - оркестр Николай Коляда пишет, ставит, обсуждает, проводит, оформляет, общается, ищет, учит. Дом - театр, семья - театр, праздник - театр, Коляда - театр. Бесстрашный и всемогущий, индивидуальный и всеобъемлющий, с детской верой воображающий и со взрослой серьезностью транслирующий, источающий килотонны любви, высекающий из серого мира крупицы драгоценного тепла. С 21 по 29 ноября Петербург закружится в бешеном параде танцев, который устроят гости из Екатеринбурга на Новой сцене Александринского театра. В программе и русская классика, и зарубежные тексты, и кинопоказы, и свежие пьесы. За несколько дней до стартового выстрела самое время еще раз сверить часы и карты, задать навигатору нужные параметры, уточнить явки и пароли, чтобы в самый ответственный момент кардиограмма заплясала в нужном, полезном и своевременном ритме.
Маршрут первый: трамвай «Шекспир двух господ»
Зарубежную классику открывают самыми различными ключами: кто-то рядит персонажей в пыльные кринолины, кто-то их полностью раздевает, продолжая эксперименты в области современного искусства, кто-то строит действие на пафосных завываниях, кто-то просит артистов монотонно бубнить огромные монологи, кто-то создает вневременное пространство, кто-то тесно привязывается к эпохе. Спектакль Николая Коляды «Гамлет», премьера которого состоялась в 2007-м году, давно и прочно стал визитной карточкой театра. Здесь есть смердящее царство-государство, напоминающее свалку, на которой следы похорон выстелаются не еловыми ветками, а свиными копытами и куриными лапками. Есть дикарское племя, в котором бичуют великие картины, раболепно хлопают в ладоши, вертят запреты на консервных банках. Есть агрессивная система отношений, в которой человек человеку - зверь. Люди вылетают из жизни, будто набитые ватой тряпичные куклы. Ничего не стоит поцеловать кого-то, а потом выплюнуть из жизни навсегда. Удары шпагами заменены на удушье, совершаемое с помощью ошейников и поводков, стягивающих горло каждого. Босая стая в тренировочных штанах и бархатных юбках, напоминающая бурлящий котел, живет по своим законам, вытанцовывает и выколядовывает, пускается в коллективный вопль и шаманский групповой экстаз, прославляя самого сильного. До хрестоматийного монолога «to be or not to be» при таком раскладе еще нужно дожить.
Читайте также
В дребезжащем «Трамвае «Желание»» по пьесе американца Теннесси Уильямса безумный градус отношений между людьми даже и не думает стремиться к нормальным показателям. Экзальтированная дама категории «женщина за тридцать» приезжает к своей беременной сестре, живущей с мужем-стервятником в местных трущобах, лелеет надежду на светлое будущее, тащит килограммы прошлого, приносит в чемодане свой устав, напрочь забыв о том, что в чужом монастыре революцию так просто не совершить. Кокетство и избалованность разбиваются о животные инстинкты, простота и конкретность соперничают с витиеватостью, иллюзии умирают под колесами транспортных средств. Они живут рядом: омерзительное и хрупкое, физиологическое и эфемерное, персональное и общественное. А мир прыгает, кричит, подглядывает, подхихикивает и бездействует. После такого мощного эмоционального выброса, наступление которого неизбежно, классическая пьеса венецианца Карло Гольдони о ловком многоликом Труффальдино, припасенная на конец марафона, может стать волшебной бодрящей пилюлей жизнерадостности. В «Слуге двух господ» есть и карнавал, и купцы, и Смеральдина, и переодевания, и поиски, и влюбленность, и молодость, и ловкость. И, конечно же, сладкое слово «театр», которому покоряются даже самые серьезные мысли.
Другого спектакля по Шекспиру, который уже наделал немало шума, нет в основной афише гастролей, но кровавый «Ричард III» будет показан в рамках «БТК-фест» на сцене Большого Театра Кукол. Основным источником «Ричарда», как и большинства исторических пьес Уильяма Шекспира, были «Хроники» Рафаэля Холишеда и «Союз двух прославленных семейств Ланкастеров и Йорков» Эдварда Холла. Сюжет пьесы английского драматурга, написанной в 1591-м году, практически невозможно толком пересказать: здесь почти на каждой странице происходит брато-детоубийство, количество действующих лиц переходит все мыслимые пределы, в поисках логики текста порой можно убить несколько дней. Шекспир отходит от хроники в сторону трагедии, а Коляда сознательно отказывается от подробностей сюжета, мелких портретных деталей, дотошной индивидуализации, выстраивая искаженное пространство, в котором правит атмосфера всеобщего безумия, а любовь уничтожена за бесполезностью и невостребованностью. Нет мам - пап, дочерей - сыновей, теть - дядь. Есть враг, есть временный союзник, есть господин Ричард (Олег Ягодин), а есть ходячий материал, толпа, биомасса, с которой можно делать все и даже больше. Ее можно выдрессировать, можно заставить любить себя, можно спровоцировать на убийство, можно приучить к подобному обращению, можно тщательно пережевать, а потом со смаком выплюнуть, разбрызгивая вокруг себя капли алой жидкости. Особенно если ей это нравится.
Когда:
«Гамлет» - 21 ноября в 19-30, Новая сцена Александринского театра
«Трамвай «Желание»» - 22 ноября в 19-30, Новая сцена Александринского театра
«Слуга двух господ» - 29 ноября в 12-00, Новая сцена Александринского театра
«Ричард III» - 23 ноября в 19-00, Основная сцена Большого Театра Кукол
Маршрут второй: вечный русский маскарад
В спектаклях по текстам русских классиков авторы рассматривают мотивы поведения персонажей, артисты примеряют на себя судьбы героев, а герои постоянно во что-то играют: Арбенин из «Маскарада» строит из себя скалоподобного монстра, Чичиков объегоривает Русь-матушку на каждом шагу, Гришка Отрепьев тягается с самим Борисом Годуновым, гоголевский Подколесин спорит с Кочкаревым, убежденным в том, что женить можно всех и каждого. Раневская же в «Вишневом саде» уверяет себя и окружающих в беззаботности, радости, легкости. Хлипкий дом, выстроенный из пластиковых стаканчиков, балясин и лжи; разодетая беззубая семья, выискивающая друг у друга вшей, деньги, проблемы; Лопахин, готовый предложить выход, помощь, любовь. В двухактном спектакле Коляды по пьесе Антона Чехова, написанной в 1903 году, смешно до самого финала. Смешно и горько. Никто никого не слышит, от людских судеб остается лишь мелкая стружка, эхо прошлого гуляет по разоренному пространству, а «вся Россия - наш сад».
Версия «Маскарада» по пьесе Михаила Лермонтова - спектакль, который хочется разбирать, цепляясь за каждую мелочь, желается впустить в себя единым целым, без упражнений в расшифровке. Он формирует смутную реальность восторженности страха, просит широко открыть глаза и еще шире распахнуть свое сердце. Это сложный случай, когда нужно работать мозгом и чувством, отстраниться и подключиться, но не расслабиться, плывя по волнам известного сюжета о бывшем игроке Арбенине, его молодой жене Нине, баронессе Штраль, князе Звездиче, зараженном бациллой слухов и сплетен общества, а мощно интеллектуально напрячься, чтобы воспринимать авторскую вселенную. Арбенин Олега Ягодина обладает невероятно мощным мрачным обаянием, скрытым трагизмом, внутренним надломом. Язвительный и выделывающий финдибоберы ногами, специально накачивающий и надыхивающий себя, утрирующий речь на опоре, занижающий голос, небрежным жестом утихомиривающий толпу, он запускает колесо чудовищного насилия, оставаясь неестественно естественным в моменты, когда вечер кончен и нет смысла разыгрывать весь этот балаган.
«Мертвые души» и «Женитьба» - спектакли по текстам Николая Гоголя, пронизанные иронией, мистикой, «русским духом». В первом во главу угла ставится тема вечной дороги, которая обыгрывается всеми возможными способами, лепятся пельмени, сопровождающие все застолья, правит чертовщинка, без которой немыслим этот автор. Во втором же поднимается проблема соответствия, подчеркивающая корень всех бед, состязаются амебовидный образ жизни главного героя и чрезмерная активность его друга, расхаживают павлины - мавлины, в которых превращаются мужчины, желающие понравиться. Пока Павел Иванович Чичиков под разношерстную музыку в очередной раз катится по необъятной Родине, обманывая хитрых помещиков, Иван Кузьмич Подколесин робко тикАет от своего семейного счастья не самым тривиальным способом.
Известно, что идею «Мертвых душ» Гоголь взял у Пушкина. При упоминании последнего автора многих зрителей берет легкая оторопь.
Если от «Бориса Годунова» перед вашими глазами сразу же встает тоскливая картинка, где крики-вопли, великодержавный пафос, зал человек так на 700, «визуализация», «ответственность перед драматургом», то вам прямая дорога на показ уральской версии трагедии великого русского поэта. В ней фирменные колядовские узоры-хороводы взлетают практически до уровня шаманизма в масштабах государства, где Русь - матушка в лохмах кумашных, люд русский снова плачет и поет, щепки из мяса летят в прямом и переносном смыслах. По свистку встают, по свитку ложатся, по свистку умирают, оставляя от себя маленькие кровавые кусочки. И все эти кусочки, закруженные в диких танцах, символах, интригах, к финалу собираются не то в мозаику, не то в калейдоскоп, не то в сверкающий диско-шар власти, изъятый из утробы мертвого царя, на который столь заворожено смотрит Народ и зритель, молчаливо ожидая своей участи.
Когда:
«Вишневый сад» - 24 ноября в 19-30, Новая сцена Александринского театра
«Маскарад» - 25 ноября в 19-30, Новая сцена Александринского театра
«Мертвые души» - 26 ноября в 19-30, Новая сцена Александринского театра
«Борис Годунов» - 27 ноября в 19-30, Новая сцена Александринского театра
Маршрут третий: сегодня и всегда
Если вы думаете, что гастроли Коляда-театра ограничиваются классикой, то вы глубоко ошибаетесь. В программе мощно представлена драматургия, которая без прикрас и стеснения демонстрирует срез современной ситуации, сиюминутную температуру за бортом, отправляет зрителя в горячую гущу различных событий. Скажем, премьерный спектакль «Скрипка, бубен и утюг» по тексту Николая Коляды погрузит всех в разгар праздничного угара, устроит белый ад, продемонстрирует собравшимся горькую энциклопедию русской свадьбы . С тамадой, родителями, эротичными мужчинами на каблуках, плясками и слезами. Главное, как говорится, не нажраться.
А вот в «Уроках сердца» по тексту Ирины Васьковской и «Большой советской энциклопедии» по пьесе художественного руководителя театра уже не до шуток. Минимум декораций, всего несколько исполнителей, вся концентрация на внутренних переживаниях. Спектакли выстраиваются в пронзительный диалог об одиночестве, нужности, родителях, жизни, которая вот-вот начнется. О вечном ожидании, которое одновременно и помогает, и уничтожает, и полностью обезоруживает.
Из пьесы «БСЭ»:
«...Мама, я нашлась...Меня нашли...Зажги спичку там на небе и посмотри, какая я счастливая. Каждому Бог спичками своё кино показывает… Скоро приду к тебе, мама...Ты, мама, делай там пельменей, ты, мама, много пельменей сделай, на много людей сделай, на мою свадьбу, я приду и сделаем как надо свадьбу... Он там уже, ага? Пусть ждет меня, я приду скоро...»
Если человечеству свойственно представлять будущее в оптимистических тонах, то в искусстве очень часто все наоборот. «Концлагеристы» Александра Вахова по пьесе Валерия Шергина - любезный диалог с Оруэллом и Замятиным, передающий легкий привет Францу Кафке, Владимиру Сорокину и Фрицу Лангу. Но этот спектакль не бодается с известными утопиями с префиксом «анти-», не фонтанирует монументальными мизансценами, не подсвечивает красным простые истины о свободе. Он бьет наотмашь иным едким средством - смехом. В их мире невозможно остаться в одиночестве, чтобы что-либо трезво оценить: демоны, они же народ, они же души, они же всадники апокалипсиса, наблюдающие и, вероятно, доносящие в вышестоящие инстанции, в черных плащах, капюшонах и сапогах постоянно преследуют героев. Они передвигаются только массой, сгустком, клубком рептилий, только коллективно, боком, будто крабы, подвывают по ночам, ждут подачек от начальника лагеря, радуются всему тому, что происходит. За два с половиной часа Вахов с «концлагеристами», используя изящные издевки, расставляя флажки для понимания сюжета с помощью эпизодичности, устраивает натуральный праздник жести: если раньше сажали за мужеложство, то теперь за гомофобию - расстрел, если драки, то «как в «Матрице»», если появление единственной женщины во всем спектакле, то в нарочито испачканной короткой одежде и с обливанием водой. Это напоминает компьютерную игру, блокбастер, в котором мир столь же карикатурен, сколь узнаваем: первую часть можно окрестить сатирическими миниатюрами «Сцены из супружеской жизни в маленьком городе под присмотром кого-то сверху», а вторую - роуд - муви триллер с элементами трагедии под названием «шли мы лесом, шли мы полем, или на всякого хитреца...».
Когда:
«Скрипка, бубен и утюг» - 22 ноября в 12-00, Новая сцена Александринского театра
Презентация пьесы Николая Коляды «Дыроватый камень» - 22 ноября в 15-00, Медиастудия
«Большая советская энциклопедия» - 23 ноября в 19-30, Новая сцена Александринского театра
«Уроки сердца» - 28 ноября в 12-00, Новая сцена Александринского театра
Презентации пьес уральских драматургов - 28 ноября в 15-00, Медиастудия
«Концлагеристы» - 28 ноября в 19-30, Новая сцена Александринского театра
Девять разноплановых дней. Череда событий, которая пронесется со скоростью хлопка в ладоши. Программа, завораживающая масштабом, плотностью, широтой и разнообразием. Для полного счастья и тотального погружения можно идти по намеченным маршрутам, можно проложить свои, можно прыгать с одной тропы на другую, можно приправить выбранные спектакли специальными фестивальными показами фильмов («Ужас, летящий на крыльях ночи», «Я - местный», «В тумане» Сергея Лозницы, недавно вышедшая в прокат картина «Ангелы революции», которую представит лично Алексей Федорченко), можно постараться для разогрева зацепить 18-го ноября показ нашумевшего спектакля Коляда-центра «СашБаш: Свердловск - Ленинград и назад», в котором заняты артисты театра и группа «Курара». Можно практически все. Нельзя только позволить себе пропустить этот театральный праздник, который, к сожалению, только раз в году.
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
