«Мне мое солнышко больше не светит» не только песня Натальи Ветлицкой, но и спектакль Владимира Антипова и Алексея Забегина. О диванной поэтике юго-запада Питера рассказывает наш корреспондент Катерина Воскресенская.
На сцене умещаются две вселенные, строго разделенные и практически непересекающиеся: уютная музыкальная, где Анна Литомина поет и играет на гитаре о том, о чем не поют. И другая, музейно-периферийная, в которой живут Андрей (Николай Русский) и Вадик (Филипп Дьячков). Она обозначена довольно лаконично: двумя креслами, ковром, комнатными растениями, «Балтикой» тройкой, пледом, под которым Андрей буквально находит своего друга-философа.
Границей миров выступает экран, на котором выводятся подзаголовки спектакля. Причем на таком фоне, что вспоминаются старые караоке-диски, идеи фона песен которых для меня до сих пор остаются загадкой. К чему все эти виды города, люди, растения, животные, статуи и, например, «Синий иней»? К чему в начале спектакля Андрей рассказал про свой сон о Газманове? И почему в конце спектакля он возвращается к нему снова? Поп-культура наступает? Жизнь на окраине медленно, но верно затягивает обратно в 90-е? Да что вообще может быть реально, если даже русалкам нельзя верить? Скажите еще, что их не существует!
Все, что происходит на сцене, похоже на абсурдный сериал. Есть главные персонажи и те, силами которых раскручивается сюжет. Потому что человек-плед Вадик абсолютно статичен. Гипотетические ситуации, которые он рассказывает Андрею, предлагая сделать выбор, это почти эпопеи. И непонятно, что смешнее, сами ситуации или реакция на них друга. Что Андрея, что Вадика не так просто мотивировать на выход во внешний мир, поэтому внешний мир сам стучится к ним в виде полицейских и коммивояжеров (Андрей Панин, Алексей Фролов) или тамады (Владимир Антипов), или даже ангела (Вера Параничева), сетующего на невозможность выбора. Почему их ничего не удивляет? Меня бы точно насторожила бомжиха (Мария Кудрявцева), готовящая утром завтрак на моей кухне. И монолог о вере бы не спас, каким бы восхитительным он ни был.
Общим знаменателем для всех вселенных спектакля, постоянных, приходящих и сменяющихся, становится Газманов. Он, наверное, сам не ожидал. Но поп-культура объединяет. Все персонажи становятся лицом к экрану, на котором выводятся строчки песни «Эскадрон». Мысли-скакуны становятся финалом комнатной истории мнимой жизни двух друзей, в абсурд которой невозможно не поверить.
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
