Последние несколько недель мир живёт под девизом «I'm a Barbie girl, in a Barbie world». Вот только превратить нашу планету в Барбилэнд не получится, а с головой окунуться в него со всевозможных экранов очень даже. Однако сама лента буквально кричит: так делать не стоит. Рассказываем, как «Барби» интерпретирует всё более актуальную тему побега в виртуальные миры и причём здесь к-поп.
Зачем мы бежим от жизни?
Для начала зададим вопрос: хотели бы вы оказаться в Барбилэнде? Если не навсегда, то хотя бы на один уикенд. Наслаждаться каждым днём, перемерить сотни нарядов, тусоваться на пляже и не знать забот более тех, что касаются бесконечного спора, какой из Кенов круче. Согласитесь, заманчиво позабыть о тревогах в угоду пусть и нереальному, но удобному миру, в котором нет изъянов.
Источник фото: imdb.com
Спустя месяцы впечатляющих рекламных кампаний мы наконец увидели «Барби». Грета Гервиг рассказала историю всемирно известной куклы-модницы, взглянув на неё под острым — социально — углом. Мы уже поговорили, о чём именно этот фильм, однако теперь затронем другой аспект, не менее важный — извечное противопоставление фантазии и яви. Массмедийная реальность для многих становится не просто убежищем, а едва ли не домом. Но так ли это плохо?
Немного справочной информации: Барби увидела свет в 1959 году. Её родительницей стала Рут Хэндлер. Заметив, что дочь предпочитает пупсам и играм в дочки-матери бумажные фигурки взрослых, она предложила идею создания взрослой куклы. Эта история метафорично изображена в начале фильма. Барби задумывалась не как ребёнок, а как женщина — и это влияло на восприятие девочек во время игр. Они стали фантазировать не о себе как о матери, а о Барби как о себе.
С оглядкой на те же первые кадры картины, давайте вспомним, как девочки играли в куклы в детстве. Они находили пластиковым любимицам лучшую одежду и лучший дом (или хотя бы представляли их таковыми), воображали их богатыми и успешными, дарили голоса любимых артисток и не забывали про парня-красавчика. Проще говоря — воображали ту лучшую жизнь, точнее то, что с детства пропагандируется как счастье и успех. У мальчиков, если задуматься, та же история — в играх-войнушках все считали себя самыми сильными, на ходу придумывали новые способности, благодаря которым их игрушки (или они сами) становились несокрушимыми. Чем не мир фантазий? И всё это — игра, первая и основополагающая форма деятельности человека без конкретной цели, и её задача — приносить удовольствие.
На самом деле таким погружением в идеальные миры, созданные искусственно либо нами самими, либо кем-то другим, мы занимаемся даже в сознательном возрасте. Начиная с фантазий, «что, если бы» перед сном и заканчивая фанатской деятельностью — и всё это для борьбы с дискомфортом реальной жизни. Подобное явление в психологии называют эскапизмом. О нём мы поговорили с клиническим психологом Марией Литвиновой.
Источник фото: Shi Min T on Unsplash
Эскапизм (от англ. escape — побег) — в общем понимании — это уход человека от действительности в мир иллюзий, фантазий, вымышленный мир. Для чего? Причин может быть много — постоянная неудовлетворенностью жизнью, неудачные попытки справиться с внутренними и внешними противоречиями, порождающими фрустрацию, беспомощность; утрата главных жизненных ориентиров и даже сильное влияние культурных или религиозных аспектов.
«Да, действительно, эскапизм обусловлен как социально-культурными особенностями, так и политической ситуацией, экономическими кризисами, развитием религиозного сознания, семейной ситуацией, то есть любыми нарушениями в ценностно-нормативной системе общества. Тем не менее я бы отдала ведущую роль, которая определяет эскапизм — особенностям собственно психики: способностью «уходить» от реальности, умения, которые помогают создавать и поддерживать иллюзии «виртуального» мира: воображение и способность абстрагироваться, эмоциональный интеллект и так далее», — добавляет специалист.
Насколько вариативны причины включения механизма эскапизма, настолько и различно его влияние на каждого. Кто-то склонен раз за разом погружаться в выдуманную реальность, а для кого-то это не имеет смысла. Вопрос лишь в причине побега от действительности.
«Чтобы понять, почему вас так тянет в выдуманный мир — как ни странно, нужно разбираться, а что вас так отталкивает в реальном мире. Сделать это бывает очень сложно, но с психотерапевтом вполне реально», — объясняет Мария Литвинова.
Зло или благо?
Можно подумать, что чем более идеальный и далёкий от реальности мир продают аудитории, тем он для неё привлекательнее. Однако, по мнению эксперта, нельзя сказать, что на этом этапе развития общества созданные вселенные и личности совершенно далеки от реальности.
Концепцией эскапизма, миром фантазий предстаёт и Барбилэнд. Всё в фильме буквально кричит о его искусственности, и изображена она намерено нарочито. Буйство насыщенных красок, неестественное положение конечностей Барби и Кенов, игрушечная еда, декорация волны на пляже, машина и даже скорая помощь. Всё в этом месте на своём месте и работает так, как должны работать игрушки, и малейшее отклонение от идеала становится катастрофой (что, без спойлеров, мы также видели в ленте). Всё бы ничего, Барби могла продолжать жить в Барбилэнде и волноваться, разве что, о Кене, свалившемся с доски для сёрфинга, но она оказывается в реальном мире, и с ней происходит страшное — осознание. Она снимает розовые очки, если угодно.
Источник фото: imdb.com
Побег куклы из реальности — эскапизм — заключается в столкновении с этой самой реальностью, в необходимости принять, что её мир не имеет ничего общего с жизнью. За красивой неоновой картинкой по ту сторону декораций на самом деле много проблем и сложностей, о которых Барби не имеет ни малейшего понятия, как и о том, как с ними справляться. В этом разрушительность постоянного пребывания в идеальном медиамире. На протяжении фильма Барби принимает в себе и мире вокруг «настоящесть» — то, каково жить в реальности и быть человеком.
«Мы делим этот феномен на продуктивный и деструктивный. Первый позволяет социально самореализоваться человеку, помогает его культурному развитию, а самое главное — способствует переносу социальных практик из нереального мира в реальный. Второй — деструктивный. В этом случае наоборот: социальные практики переносятся в нереальный мир, где человек и пытается реализовать себя», — разводит понятия психолог.
Условно, если художник отстраняется от социума и находит в этом вдохновение, позже представляя аудитории творение и вновь начиная взаимодействовать с внешним миром, то всё в норме. Если же побег от окружающих сопровождается приёмом психотропных веществ с последующей агрессией, в том числе по отношению к себе, мы можем говорить о негативной стороне работы этого механизма.
Эскапизм — до сих пор достаточно противоречивое явление. С одной стороны, существует весьма популярное мнение, что он может скрасить монотонную реальность, дать человеку заряд энергии, чтобы выдержать тяготы жизни, отвлечься от проблем и скуки, в случае с подростками — иногда от унижений со стороны ровесников. С другой же стороны, погружаясь в эскапистское пространство, у человека есть вероятность дойти до «точки невозврата», когда дорога назад, в действительность, становится крайне тяжелой и, что немаловажно, нежеланной. В таких случаях, безусловно, необходима помощь специалиста.
«Формы эскапизма, не включающие в себя постоянную изоляцию и не несущие негативных последствий для индивида и общества, допустимы, абсолютно все так или иначе «эскапируют».
Если ваша деятельность изолирует вас от социума, сложно переключаться с неё на другую, нет желания возвращаться «в жизнь» — эскапизм будет носить деструктивный характер для вашей личности, интегрированной в общество. Обычно такое поведение вызывает сильнейший негативный эмоциональный отклик у ближайшего социального окружения», — отмечает эксперт.
Источник фото: imdb.com
«Реальный мир не идеален, но ты вдохновляешь меня». Это слова, произнесённые в фильме той самой Рут Хэндлер. Обращалась она к Барби. С точки зрения теории эскапизма в этом фильме фраза очень важна; но, задумайтесь, рядом с каким явлением она также встанет, как влитая?
Театр живых фэшн-долл
За условными Барби и Кенами мы наблюдаем не последний год, а несколько десятилетий. И зовётся этот медиамир не Барбилэнд, а к-поп. Две вселенные даже пересеклись в мире реальном, когда Райан Гослинг вручил гитару Чимину из BTS в знак извинений, что появился на публике в том же образе, в котором разгуливал айдол на съёмках клипа Permission to Dance.
В ленте Греты Гервиг идеальные девушки и парни в идеальных с головы до ног образах строят идеальную жизнь в идеальных декорациях. Правда, затем искусственная конструкция разрушается, но об этом позже. К-поп же предлагает наблюдать за не менее идеальными медиаобразами. Безупречные девушки и парни с безупречной репутацией безупречно поют и танцуют, а ещё не забывают безупречно улыбаться и махать ручками фанатам. Всё это выглядит не менее ярко и привлекательно, чем упакованные в коробки Барби в детстве. И собирает вокруг себя не меньше поклонников. Что доказывают цифры.
В 2021 году, по данным Forbes Korea, 15 самых популярных к-поп групп заработали в общей сложности около 42 миллиардов долларов. Знаменитых кукол в том же году было продано на сумму в 1,7 миллиарда. 2022-ой принёс в копилку продаж южнокорейских артистов 77 миллионов дисков и сотни тысяч тонн мерча. Так что айдолы в популярности, по крайней мере, сейчас, ничем Барби не уступают, разве что первую знают почти век, а вторых — чуть больше одного десятилетия.
В случае с к-поп мы вновь можем говорить о механизме эскапизма. Миллиарды просмотров на клипах, живых выступлениях, шоу и лайвах, километровые очереди на концерты, тысячи тематических блогов ещё раз подтверждают: аудитория готова тратить часы на просмотр контента с корейскими звёздами. Мир софитов, блёсток, отточенных движений, зачастую забивающих на ограниченные возможности человеческого тела, воодушевляющих текстов треков и запоминающихся образов отвлекает от проблем и трудностей, с которыми нас заставляет бороться рутина. Так мы спасаемся от скуки, усталости, а иногда и боли. Истории, как творчество айдолов помогает справиться с реальными проблемами, выйти из кризиса и даже изменить жизнь, не выдумка. Это рассказывают реальные люди, действительно пережившие подобный опыт, и психология уже давно дала ответ, почему так происходит.
«Человека привлекает яркий образ, который «разбавляет» его монотонную реальную жизнь, «добавляет красок», «защищает» от стресса, даёт ему комфорт. Самый доступный способ сделать это в современном мире — взять телефон. Откройте какую-либо социальную сеть — вы увидите миллион красивых нереальных жизней», — подчеркивает специалист.
Я разрушаю тебя?
В потреблении к-поп в разумных дозах нет ничего плохого.
Проблема в том, что Кенов и Барби собирают на заводах из пластика, а айдолов лепят из живых девушек и парней из плоти и крови. И платят они за эту «лепку» всё теми же плотью, кровью и ментальным здоровьем. За безупречными выступлениями стоят сотни часов работы в зале на износ, YouTube буквально заполонен роликами, на которых видно, как, выходя со сцены, артисты валятся с ног, а восстановить дыхание могут только с помощью специальных ингаляторов. За безупречными телами скрываются изнуряющие диеты и тренировки, мало, кто ещё не слышал о Момо из Twice, которой пришлось скинуть семь килограммов за неделю — она питалась льдом. Не стоит забывать и о пластических операциях. Ими айдолы тоже не пренебрегают, а иногда и говорят откровенно, как это было с Ютой из NCT, переделавшим подбородок. За безупречными образами скрыты часы работы стилистов в гримёрках. За безупречными репутациями — иерархичная, зачастую крайне несправедливая по отношению к артистам система контрактов с продюсерскими компаниями.
«Корейцы позиционируют себя как хорошие мальчики или хорошие девочки. Если артист употребляет наркотики, это возмущает людей, что создает большую проблему. Подобные факты способны разрушить карьеру, особенно, если это секс-скандал», — признался в одном из интервью музыкальный критик Ли Мун Вон.
Источник фото: ᴅᴇʟɪᴄᴀᴛᴏ/ commons.wikimedia.org
Всё это, конечно, оставляет отпечаток на ментальном и физическом здоровье айдолов. И хотя артисты довольно редко открыто говорят, насколько изматывающей может быть система к-поп, иногда уже ушедшие со сцены звёзды всё же открывают правду.
Впрочем, и действующие тоже: в ноябре прошлого года бойз-бенд OMEGA X подал в суд на свою компанию, обвинив генерального директора в словесных оскорблениях и нападениях. Обычно в корейской индустрии музыки подобные происшествия подвергаются минимальной огласке, но некий пользователь социальных сетей стал свидетелем конфликта между группой и директором — и, когда общественность начала копать глубже, выяснились ужасающие подробности работы айдолов.
Нет ничего плохого в том, что артистам приходится оттачивать навыки и работать над собой, представляя поклонникам качественный продукт, скажут многие. И мы согласимся. Однако, когда это в пределах разумного, а не заставляет идти на жертвы, постепенно разрушающие человека. И, к сожалению, пока безупречность к-поп может быть выстроена исключительно на этих жертвах и бесконечных ограничениях, потому как реальный мир далёк от искусственных медиаконструкций.
Или ты разрушаешь меня?
Чревато выстраивание образов кумиров без изъянов для самих фанатов. Здесь и кроется проблема номер два. Оборотная сторона эскапизма в искажении представлений о действительности или полное растворение в мире медиа.
В игру снова вступают правила, по которым играет эскапизм с нашим мозгом. Погружаясь в мир ирреальный, бессознательно или очень даже сознательно мы начинаем подстраивать нашу действительность под ту, что приносит удовольствие, делает счастливыми. Мы стремимся продлить эффект, который получаем, смотря на идеальный конструкт к-поп, становясь похожими на идеал или стремясь быть как можно ближе к нему.
«Новые представления о реальности дают почву для того, чтобы подтянуть действительность под эти образы. Это необязательно деструктивно — человек может вдохновиться рилсами об идеальной квартире, ремонте и постараться перенести картинку в реальную квартиру. Но если человеку плохо, дискомфортно, грустно от того, что реальность не соответствует картинке — это не норма.
Например, люди с типично европеоидной внешностью без пластических операций априори не могут выглядеть как люди с корейскими стандартами красоты. При эскапизме, на фоне этого несоответствия и при невозможности удовлетворить потребность человек теряет идентичность, критичность, эскапизм становится опасным с психической, социальной и физиологической позиций. В данном случае возможна суицидальная активность», — комментирует психолог.
Источник фото: Елизавета Крылова on Unsplash
О проблеме буквального поклонения айдолам говорят не один год. Фанаты нарушают личные границы звёзд, следя за ними, нанимая репортёров и выкупая закрытые данные, занимаются шпионажем и кибершантажом, а иногда даже пробираются в дома селебрити, совершенно забывая о собственной жизни.
Вторая сторона этой медали — желание быть похожим на любимцев публики. Чаще всего это, конечно, приводит лишь к корректировке питания, дополнительной двигательной активности и работе со стилем. За это к-поп можно только поблагодарить. Однако столь безобидные стремления перерастают в постоянное недовольство собой и окружающими, которые почему-то не вписываются в стандарты девочек и мальчиков с экранов. Или выливаются в изнуряющие, иногда приводящие к травмам тренировки, в опасные диеты, а также пластические операции, не всегда заканчивающиеся нужным результатом. Всё, как и у звёзд — только фанаты не получают мировую известность и тысячи долларов.
«Намного проще создать красивую жизнь на экране, но злоупотребление ведёт к отказу от жизненных усилий по преобразованию своей реальности. Уже в такой реальности существовать затруднительно, жизнь чревата смыслоутратой и потерей идентичности», — предупреждает Мария Литвинова.
I’M NOT A DOLL
Идеальный мир Барбилэнда в итоге дал трещину. И мир к-попа, причиняющий вред артистам, на пути к этому. Хочется, по крайней мере, надеяться. Постепенно айдолы, заручившись поддержкой поклонников, начинают рушить строгие правила. Так, Чонгук из BTS выпускает трек Seven, в котором не только использует табуированный мат, но открыто говорит о сексе, а ведь сексуальные скандалы одни из самых страшных для мира южнокорейского шоу-бизнеса. Хваса из Mamamoo, совершенно точно не подходящая под идеальные параметры чрезмерно стройных айдолок, твердит, что если она не вписывается в чьи-то стандарты, то станет новым.
Клипмейкеры к-поп индустрии, к слову, тоже не упускают возможности отметить: айдолы словно ожившие куклы, но это не норма. В нашумевшем M/V группы (G)I-DLE TOMBOY участницы изображаются как раз в виде пластмассовых девушек, изголяющихся над самым типичным Кеном. У Хо Юнджин, певицы и продюсерки из группы LE SSERAFIM, даже есть песня с говорящим названием I ≠ DOLL, смысл которой можно в общих чертах свести к эдакому крику души — айдол не игрушка, с которой можно делать всё, что вздумается.
В последние годы в к-поп наблюдается тенденция к послаблению строгих условностей, в рамках которых держали артистов, хоть осуждение корейских фанатов никуда не пропадает. Уже не так страшно быть полным, заявлять о независимости от мнения агентства, экспериментировать и показывать настоящих себя, а не загримированных танцующих марионеток.
Эскапизм, для которого так удачно подготавливают почву современная массовая культура, не зло и не благо во плоти. Как и у любого явления в мире, у него есть плюсы и минусы. Идеальные медиамиры помогают ненадолго сбежать от зачастую ранящей нас реальности и даже стать лучше, но в переизбытке они поглощают целиком, в итоге разрушая действительность. Выдумкой, как и алкоголем, лучше не злоупотреблять.
Источник фото обложки: © Big Hit Entertainment © Mattel Inc
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
