«Несть пророка в отечество своём» - именно так считают множество меломанов, не погруженные в реалии российской сцены. Но мы с уверенностью можем сказать, что это не так - не оскуднела земля русская на таланты музыкальные. Vespero без лишней лести можно отнести к одной из лучших групп отечественного псих/авант – прогрессива. И вот вечером 20-го марта, непосредственно перед их выступлением в Галерее Экспериментального Звука, нам удалось пообщаться с одним из основателей Аркадием Федотовым.
– Добрый день, Аркадий! В интернете о группе совсем немного информации, поэтому предлагаю начать со знакомства с группой.
– Добрый день! В нашем случае, главный информационный канал - группа в VK, в ней мы стараемся отображать всё, что происходит с нами.
– Итак, начнем с самого начала - 2003 год.
– Да, мы образовались в сентябре 2003 года. До этого была группа МИРАБО, в которой участвовал тот человек, который сейчас является арт-директором этого клуба (ГЭЗ-21) – Андрей Поповский. Он уехал в Санкт-Петербург, а мы остались втроём и решили, что необходимо продолжать и организовали VESPERO. С этого момента много чего происходило, но всё это будет сложно уложить в рамки нашего разговора.
– Честно признаюсь, знакомство с группой произошло недавно, но, впечатлившись последним альбомом, я уже изучил всю дискографию группы. Всегда приятно встретить интересный коллектив, но, если он оказывается еще и российским – это одновременно очень радует и удивляет. Но вернемся к группе, судя по спискам участвующих в записях, у группы нет стабильности состава?
– Костяк был всегда один: Я (бас и аналоговые синты), мой брат – Иван Федотов (ударные) и гитарист Александр Кузовлев. Изначально у нас ещё был скрипач – Валентин Рулёв, который уехал в Германию. У нас, как и у большинства провинциальных групп, основные изменения состава случаются, когда участники уезжают на ПМЖ в другой город. Так вот, после его отъезда мы нашли клавишника Алексея Клабукова - он с нами по сей день.
– Уезжая, люди уходили в другую музыку или в принципе уходили из музыки?..
– Хм… кстати, не сказал бы, что те, кто перестали с нами работать – бросили музыку. Интересный вопрос!.. Надо проанализировать… Да, в основном, уезжали в другие города. У нас была прекрасная вокалистка Наталья Тюрина, которая сейчас также живет в Санкт - Петербурге. Потом у нас был коро-о-отенький период с вокалистом Михаилом, которой тоже переехал в Петербург. До него был вокалист Дмитрий, который уехал в Москву. И так далее…
– Я неплохо знаком со сценой южных городов России и могу сказать, что многие группы распадаются именно из-за того, что люди просто уходят из музыки в «нормальную» жизнь. А на чем держится Vespero? Энтузиазм?
– Я бы сказал, что это очень большой интерес. Лично у меня есть какое-то болезненное, патологическое стремление искать новую музыку, пропускать её через себя, дико критиковать или наоборот восхищаться до потери пульса. И мне кажется, что у всех нас есть какая-то искренняя заинтересованность в том, что мы делаем, потому что это, действительно, интересно. Ну и, откровенно говоря, со временем я понял, что это очень удобный уход от реальности, в который мы все живём – хорошей или плохой. И если ты можешь построить некую альтернативную Вселенную, комфортную и удобную, то какой же идиот будет её бросать? Кто-то в алкоголь уходит, кто-то в наркотики, а кто-то в музыку…
– А кто-то во всё сразу, кому не хватает одной Вселенной. Очень четкое объяснение. Тогда такой вопрос: сильно ли отличается то чем вы занимаетесь, от того, что вы представляли когда только начинали этот путь?
– Ты знаешь… Вот в детстве многие мечтают слетать в космос, а о чем же тогда мечтают люди, которые это сделали? В своё время для меня был «космос» - записать свой диск, официально его выпустить, ведь там, где мы жили, это было фактически нереально. Представь, в нашем городе нет ни одной полноценной студии звукозаписи. Всё, что можно услышать на наших пластинках, всё сделано нашими руками полностью на нашем (или взятом у друзей на время) оборудовании, сведено Александром Кузовлевым и записано Алексей Клабуковым. Они сами расставляют микрофоны, изучают пространство, учатся новым приёмам звукозаписи и сведения. Хорошо, что есть Интернет, где можно почерпнуть все необходимые знания.
– А если говорить об астраханской сцене: насколько современные реалии позволяют заниматься тем, чем вы занимаетесь?
– Тут с уверенностью могу сказать, что возможность по-настоящему есть. Мы уже долго этим занимаемся (ред.- в этом году 12 лет), и у нас в Астрахани есть определенный круг людей, которым мы действительно интересны. Круг этот постоянно меняется: кто-то взрослеет и перестаёт ходить на концерты, кто-то, наоборот, приходит впервые и после ходит постоянно, кто-то только слушает наши диски и так далее. Кстати, есть один интересный момент, некоторые наши поклонники перебираются из Астрахани в другие города и потом с удовольствием посещают наши выступления уже там.
– Могу сказать, что это один из самых популярных случаев и, действительно, частое явление – поддержка групп из родного города на «новой земле».
– Да, конечно. Так вот, в Астрахани есть люди, которые, может быть, и не до конца понимают того, чем мы занимаются, но они активно помогают нашему коллективу: всегда есть предложения выступить от различных площадок, даже из государственных учреждений. Так, недавно мы играли в театре оперы и балета, дали два концерта в Астраханском планетарии…
– Акустика, наверное, шикарная была в зале?..
– Ну-у-у, нам дали малый зал, который ничем таким выдающимся не обладает. Но факт остается фактом – даже у нас есть люди, которым это интересно, которые помогают нам попасть в не самые доступные места для выступлений. Но опять же, что касается музыкантов, в Астрахани, как и в любом провинциальном городе, зачастую живут… ленивые люди. Понимаешь, ведь нужно, действительно, посвящать много времени тому, чтобы самообразовываться и делать больше, чем ты можешь… И люди ломаются. В основном, на самом первом этапе. У нас, скажу честно, просто очень удачно сложились звезды. Мы начали рассылать в Москву диски и попали к Владимиру Миловидову – владельцу журнала «In Rock», который впечатлился нами и написал рецензии на два наших самопальных альбома, это было ещё в 2004 году. Так вот он нас представил Игорю Горелому, это руководитель компании R.A.I.G., которому мы очень понравились и который в нас поверил. Игорь предложил нам несколько путей дальнейшего музыкального развития, причем не «давайте сделаем вот это», а - «можно было бы сделать это, это или это, подумайте, так ещё никто не делал в России». Мы вынесли его предложения на внутреннее обсуждение и решили, что один из вариантов нам подходит. Это и стало моментом невозврата, когда мы поняли, что можно заниматься музыкой более профессионально.
– А если говорить об окружении на сцене, как обстоят дела у коллег в городе?
– Есть у нас известные группы в сфере поп-музыки, которые катают туры по России. Есть ребята из тяжелой среды «BRAINTEASERS», например, - это семейный дуэт из барабанщицы и её мужа гитариста, которые благополучно открывали Cannibal Corpse в их Краснодарском концерте. В общем, пусть это и единичные случаи, но они есть. Раньше даже и не знаю кто сумел реализоваться… ну вот Андрей перебрался в Питер и занимается творчеством в своё удовольствие.
– А признание играет важную роль в жизни Vespero?
– Вопрос в том, что считать признанием. Смотри: сколько продали дисков при жизни участники авант-прогового движения конца 70-ых?
– По сравнению с тиражами звёзд их времени – ничтожно мало.
– Ну да, там счет шёл на несколько тысяч, но для них этого было достаточно, чтобы было желание существовать по сегодняшний день.
– Тогда поменяем трактовку: что для вас признание?
– Если мы можем сюда приехать и собрать зал – это хорошо.
– Но ведь это же, фактически, за свой счет с небольшой компенсацией.
– Да, компенсируется частично, но это настолько интересно, что мы готовы вкладывать свои деньги, и если они хоть как-то возвращаются – мы рады. Здесь выступало большое количество людей на таких же условиях, и играть тут – это честь.
– Ну это сродни болезни.
– Ну лучше уж такая болезнь.
– А визиты за рубеж были? Ведь вас частенько нахваливают из-за границы.
– Киев считается? Наши альбомы продаются за границей с 2008 года, причем не только через интернет-магазины, но и в настоящих Европейских специализированных по нашем стилям магазинах . И люди в Европе, кто занимаются привозом музыкантов, иногда связываются с нами, спрашивают, на каких условиях можно было бы пригласить VESPERO? Мы им отвечаем: «Не вопрос, только трансфер за ваш счёт». Они сядут, прикинут и говорят: «Дорого. У вас по России перевезти всю группу дороже, чем весь трансфер по Европе. Но мы согласны, если вы до границы доберетесь сами». Мы прикидываем, во что нам обойдутся визы, посчитаем затраты и... отказываемся от этой затеи. А вот в Киев нас привозил местный энтузиаст Игорь Сидоренко, у которого есть своя группа (очень известная) Stoned Jesus, он настолько загорелся идеей нашего выступления, что оплатил нам проезд, надеюсь он вышел в ноль. В Киеве было очень круто. Представляешь, ты приезжаешь в Киев, а тебе говорят: «Мы ждём вас уже 3 года, мы заслушали до дыр все ваши релизы», - а потом скупают все диски, которые мы привезли.
– Ну это возвращает нас к вопросу о признании.
– Да, естественно, мы говорим о концертах на 50-100 человек - маленькие камерные концерты, но нас также приглашают и на фестивали, например два раза мы ездили на «Пустые холмы». Но на крупных площадках сложнее создать необходимую атмосферу.
– А публика была готова к вашему появлению? Всё-таки целевая аудитория у крупных фестивалей несколько другая.
– Ну, она не другая… Вот в первый раз, когда мы приехали на легендарные «Грязевые Холмы», там всё получилось достаточно спонтанно. В связи с погодными условиями не смогли запустить часть заявленных сцен, в том числе и нашу. Мы не отчаялись. Была там небольшая такая сцена в виде корабля и мы обратились к ее хозяевам. Ребята нам сказали: «Хотите выступать - ищите топливо для генератора, обслуживающего сцену». Мы отправились по дикой грязи искать горючее, но наш поход оказался неудачным. Вернулись обратно, и они нас спрашивают: «А вы, вообще, кто?» - «Vespero» - «О! Слышал про вас, у вас клёвый альбом вышел недавно». И мы выступили! Представь, на подобных фестивалях утром те, кто ещё не спят, находятся в диком угаре, а те, кто уже не спят - сонные и вялые. И вот эта толпа начала подтягиваться к нашей сцене, а потом к нам на сцену вышел престарелый йог и начал вытворять всякие свои асаны – и это было очень круто! Люди, не смотря на другие пристрастия, прониклись всем происходящим. Кстати, в интернете можно видео найти с этого выступления. Но это спонтанно так сложилось, а обычно, когда выступаешь среди 5-6 других групп, очень сложно переключить на себя внимание. В нашей музыке основная тема идёт из атмосферы, нужно, чтобы все составные части выступления работали только на неё, и когда всё начинает работать в один большой купол – тогда это погружает. А на большой сцене это сложно сделать.
– Отчасти соглашусь. Взять, например, хотя бы небезызвестного Jeff Beck, у которого есть замечательный DVD Live in Ronnie Scott, где он выступает на сцене небольшого, но уже легендарного клуба. А в 2012 г. он приехал в Россию и собрал многотысячный Crocus City Hall…
– И что? Не так?
– Ну в какой-то мере да. Он виртуозный музыкант, но это было совсем другое выступление.
– Вообще, он очень клёвый гитарист, мне он нравится больше в интимной такой атмосфере, в небольших залах - там он даже со струнами в каком-то другом контакте..
– У него же посредника просто нет…
– В каком плане?..
– Ну он же без медиатора играет.
– А-а-а, ну да. Но он реально прекрасен. Вот взять вышеупомянутый концерт, видно, что он, действительно, соприкоснулся и вытаскивает прямо из своего вдохновения удивительные вещи.
– Со временем понимаешь, что музыкант, это не гитара, не усилитель и никакие другие инструменты – это его голова и руки, которые и рождают шедевры. А что представляет собой музыка Vespero?
– Ух, ты!.. Сложный вопрос. Я не могу сказать, что мы невероятно крутые музыканты, но мы можем найти друг в друге какие-то моменты, которые позволяют нам всё облачить в некую уникальную форму. Для нас важна именно форма, вне зависимости от того, что это за музыка. Мне одинаково интересен и эмбиент, и пост-рок, и фьюжн, и кул-джаз, и прог, и ранний хард-рок, и академическая музыка – главное, как она подана, втыкает она тебя или нет, оставляет тебя в твоей повседневности или вырывает из нее.
– Т.е. я правильно понимаю, что главное – максимально дополнять друг друга?
– Мы стараемся это делать, но не сказал бы, что это получается всегда. Главное, чтобы это была групповая работа. У каждого есть сильные и слабые стороны, когда мы соединяем все вместе, мы стараемся подчеркнуть только лучшее, но опять же… это всё максимально абстрактно.
– А музыкальные вкусы в группе совпадают?
– Разные, конечно, разные. Но есть какие-то базисные вещи: King Crimson, CAN и другие.
– Маргиналы не играют с вами? Недавно просто нашёл группу, где в фолк-коллективе на басу играет ярый поклонник death-metal.
– Мне, кажется, у нас бы никогда не прижился подобный человек. Более того, у нас был опыт сотрудничества с человеком, который обожал тяжелую музыку. Он понимал, что у нас есть общие интересы и корни, но его основные интересы кардинально отличались от наших, и в один прекрасный момент он осознал, что важнее другое. Мы все находимся под неким куполом, который отсекает интересы, не попадающие в него. Вот сегодня мы вшестером играем большую программу, и в её рамках нет ни одного момента тотального музыкального дистроя. Если человек может подавить в себе желание идти вразрез и ему будет комфортно существовать в таких условиях, это одно, а если нет - ему просто надоест. Это психологический момент, который можно разрешить только наедине с самим собой.
– А что способно погубить ваши творческие порывы?
– Смерть близких людей. В июне прошлого года мы потеряли нашего друга, виолончелиста Владимира Белова. Буквально незадолго до трагедии, мы отыграли с ним концерт и подумать не могли о подобном. Это был сильный удар.
– Но это не остановило вас.
– Да, хотя сначала было очень тяжело. Друга заменить нельзя, но музыка должна звучать и через некоторое время на месте Володи в группе появился другой человек, наш скрипач.
– Получается, что выбить вас из колеи не так то просто.
– Мы находимся в городе, где, с одной стороны, невозможно заработать денег музыкой, а с другой стороны - не так дорога аренда репетиционного помещения (как, например, в Питере). Плюс мы не вкладываемся в записи альбомов в тех объёмах в каких вкладываются музыканты столиц, потому что учимся это делать сами. И, самое важное, у нас есть семьи и дети, которые всё понимают и принимают.
– А проявлений ревности не бывает со стороны родных?
– По-разному. Понятно, что близким тебе людям не всегда просто смириться с тем, что помимо семейной жизни у тебя есть ещё и другая, музыкальная жизнь. Но при этом они понимают, что это не самый худший выбор :) Опять же, если в семье есть маленький ребёнок, все сложнее, но мы стараемся подстроиться друг под друга по времени.
– А если представить, что на вас свалится популярность?
– Нет, не будет этого.
–Почему?
– Ну это же стиль такой.
– Так есть же группы, которые собирают.
– Приведи пример.
– Это всё раскрученные бренды, вроде Flower Kings или Transatlantic.
– Мы никогда не будем в этой ветке, это абсолютно коммерческие проекты. Мне не нравятся ни первые, ни вторые. Обе группы бесперспективны в музыкальном плане, как мне кажется. Мы себя находим в другой тусовке - таких же как мы, и у нас у всех абсолютно одинаковые проблемы, вне зависимости от географии. Даже у самых невероятных музыкантов, которые в андерграундных кругах имеют непререкаемый авторитет. Да тот же Sula Bassana до сих пор так и не смог приехать в Россию, потому что промоутеры понимают, что он не соберёт даже то количество публики, которое обеспечит ему трансфер туда и обратно. Налицо те же проблемы что и у нас, не смотря на то, что он в этом деле уже больше 20 лет – просто такая сцена, со своими сложностями.
– Ну и в конце поговорим о будущем. Какие планы?
– Мы активно пишем новый альбом. У нас будет очень много «африки», мы изучаем афробит, сегодня даже что-то будет из нового. Теперь в группе два ударника, скрипач.
– Афробит – моя слабость…
– Правда? Fela Kuti, все дела?
– Да, Tony Allen и Dele Sosimi.
– Вот-вот, мы изучаем уже год эту музыку. Очень интересно.
– Вы ещё трубу возьмите…
– Зачем? У нас уже есть скрипач. Этого достаточно. Мы, действительно, заинтересовались афробитом, я сижу басовые линии разбираю — оригинальные принципы построений, Ваня (ударник) даже «рабочий» поменял специально для этого. Но, вместе с тем, мы стараемся сохранить нашу тему – психоделическую, грувовую. Приходи посмотреть - это офигительно. В общем, у нас всё более чем лучезарно, нам есть куда двигаться, чем мы и занимаемся.
Беседовал: DA_Vision
Фотографии предоставлены группой
Понравился материал? Подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram.
