«Иногда нужно знать, как правильно, чтобы сделать наоборот» — обсуждаем новый альбом Mazzltoff

27 июня 2025 года вышел «Первый сборник» — он же первый полноформатный альбом инди-рокеров Mazzltoff в новом составе. В него вошло 11 треков, ранее звучавших в акустике, но теперь перезаписанных, переосмысленных и обретших плотный, многоголосый, кинематографичный звук. В итоге получилась не просто переработка, а перерождение. По настроению альбом как чёрно-белая кинолента, прокручивающаяся с небольшой задержкой: медленно, но неотвратимо.

Mazzltoff — это музыка на стыке брит-попа и городского романса, пост-рока, фолка и поэзии Серебряного века. У фронтмена группы Даниила Матова академическое вокальное образование, но он поёт не как классик — его голос шепчет, ломается, замирает, будто боится спугнуть мысль. Музыка в альбоме, скорее, играет роль холста, на который Даниил смелыми мазками наносит краску.

Тема альбома — движение. Циклическое, линейное, главное — неумолимое. «По дорогам, что без следов, по тропинкам сквозь град и гром» — герой песен не просто идёт. Он течёт, бежит, исчезает. Или это мир движется под ним? В этом и суть: границы между внутренним и внешним, между прошлым и настоящим оказываются стёрты. «Первый сборник» — это исследование экзистенции, творчества и природы памяти. Что символично, трек-лист открывает композиция «Риффы», будто первый аккорд, а заканчивается треком «Песня (и)», который замыкает цикл.

О секретах создания текстов, взглядах на декадентскую, грустную музыку и планах группы Даниил рассказал в интервью «Порталу Субкультура».

— Скажите, как изменилось ваше творческое видение, когда Mazzltoff из сольного проекта превратился в группу? Что вы потеряли и что приобрели?

— Тут всё просто: появилась возможность делегировать творческие, организационные и другие задачи, а не заниматься всем одному. Думаю, сейчас проект зазвучал интереснее, звук обогатился другими «голосами».

Если же говорить про потери… Ушла интимность происходящего и звучащего, но и возникла, в то же время, в каком-то новом качестве. Это больше не разговор один на один со слушателем. Теперь это беседа нескольких исполнителей и слушателей.

— Почему вы решили переосмыслить акустические треки именно сейчас? Как изменилось их звучание и смысловое наполнение?

— Если честно, они изначально и задуманы как песни для группы. Просто я предпочитаю всегда действовать максимально эффективно в тех обстоятельствах, в которых нахожусь. Раньше группы не было и возможности её собрать по разным причинам тоже не было, или просто не получалось. А песни были. И их нужно было хоть в каком-то виде выпускать. Как будто экзистенциальная необходимость.

Сейчас же группа наконец-то собралась — правда, мы уже дважды распались и собрались новым составом.

Так что вышедший альбом даже не совсем переосмысление. Песни просто зазвучали так, как должны были давно. Видимо, им просто нужно было настояться.

— Как вам удаётся сочетать брит-поп с городским романсом, а пост-рок с северным фолком, как рождаются такие идеи?

— Здесь нет какого-то таинства или совсем уж осознанного выбора. Просто мы никогда не ограничиваем себя рамками определённого жанра — это неизбежно ведет к эклектике. Надеюсь, получается интересно!

— Как думаете, почему тема декадентства притягательна для слушателей рока и самих артистов? А могли бы вы играть , к примеру, не декадентский инди-рок, а оптимистический?

— Категории декаденства, грусти, радости или тоски, оптимизма или пессимизма весьма и весьма условны. Всё слишком сильно зависит от нашего восприятия и мышления. Проще говоря, я не считаю нашу музыку декадентской, хотя многие воспринимают её именно так. Например, про группу Radiohead принято говорить: «грустная музыка для людей с депрессией», — а мне вот их музыка всегда казалась просто красивой и даже благостной. Не думаю, что она грустная.

— Даниил, помогает ли вам ваше классическое вокальное образование петь инди-рок?

— И да, и нет. Если бы мой вокал услышал кто-то из моих преподавателей, уверен, мне бы устроили нехилую такую взбучку. Но иногда нужно знать, как «правильно», чтобы специально сделать наоборот.

— Поговорим о новом альбоме: он начинается с песни «Риффы» и заканчивается треком «Песня (и)». Расскажите о драматургии альбома — это осознанная арка развития?

— Вообще-то все альбомы Mazzltoff мистическим образом складываются в истории с драматургией и концепцией. Не могу сказать, что это происходит намеренно: обычно просто чувствуешь, в какой последовательности должны идти песни, а потом уже со временем понимаешь, что так их и нужно было расположить. Не знаю, как объяснить. Да, это осознанная арка. Но и нет, это совершенно бессознательная арка.

— Ваши тексты опираются на богатый культурный фундамент — от Серебряного века до постмодернизма. Как вы находите баланс между интеллектуальностью и эмоциональной доступностью? Например, в песне «Так я остался» есть образ «больного леса». Как рождаются такие метафоры?

— Никогда об этом не думал и не думаю. Наверно, так и нахожу баланс. Вообще довольно сложно объяснить, как пишутся песни. Я обычно отталкиваюсь от звука, от интонации. Например, «больной лес» и вся песня «Так я остался» родилась, когда я переживал какую-то безответную влюбленность и бесчисленное количество раз прослушал песню Елены Фроловой «Не улетай ввысь», а ещё её интерпретацию стихов Леонида Губанова «От этой страсти роковой…». В обеих песнях вы не найдёте ни слова про «больной лес», но что-то в интонации…

— В песне «Девочка» звучит вопрос «Куда мы катимся?» на фоне простых, но щемящих образов вроде «ситцевого платьица». Это песня о потере ориентиров или о чём-то более личном?

— Понятия не имею, о чём все эти песни. Решите сами, автор мёртв.

— «А я носки потерял давно, и по миру хожу босой...» — очень ёмкий образ обнажённой уязвимости. Для вас состояние «босым среди мира» — это сила или слабость?

— Я вообще не сторонник бинарных оппозиций и мышления через них. Хорошо/плохо, белое/чёрное, сила/слабость — это всё какой-то детский сад, а не разговор. Думаю, всё устроено гораздо-гораздо сложнее. Много больше оттенков и обертонов. А состояние «босым среди мира», скорее, про свободу, чем про силу или слабость.

— В пресс-релизе сказано, что каждый концерт вашей группы уникален. Насколько далеко вы уходите от студийных версий песен, играя вживую?

— Когда как. Сложно сказать — всё слишком ситуативно. Каждый концерт ведь уникален.

— За короткий срок вы добились впечатляющих результатов — от «Индюшат» до более крупных фестивалей и появлений в медиапространстве. Что на этом пути было для вас самым запоминающимся? А что, на ваш взгляд, помогло вам этого добиться?

— Не считаю что-то в своей жизни коротким сроком. Напомню, что проект Mazzltoff существует с 2019 года, то есть уже 6 лет. Как группа мы существуем при этом уже больше года. Поэтому не могу сказать, что мы добились чего-то быстро. Запоминающегося было очень много, но всего и не вспомнишь…

А насчёт помощи… Ну, Любовь, очевидно. Помогла Любовь.

— После «Первого сборника» — что дальше? Продолжите переосмысливать старое или двинетесь к новому материалу?

— Нет, к старым песням возвращаться больше не хотелось бы. У меня лежит около 13-14 новых песен, которыми срочно нужно заниматься. Пока не могу сказать, что это будет, но что-то точно будет! Надеюсь, что уже скоро. Кстати, буквально восьмого августа у нас выйдет новая песня. Она называется «Подарок».

— Расскажите о ближайших планах группы.

— Не люблю рассказывать про планы. Суеверный. Планы есть, и их очень много! Просто продолжайте наблюдение. Про «Подарок» восьмого августа уже сказал!