«АлоэВера» танцуют, как боги, превращая корабли и крыши в концертные площадки. Мы пришли в Hi-Hat, чтобы поговорить с Верой Мусаелян и Артемом Клименко об интерактиве XXI века, подушечном царстве, питерской аудитории и морской философии.
– В апреле на Эрарта Сцене вы отыграли первый акустический концерт. Для группы это необычный опыт, расскажи о подготовке.
– Вера Мусаелян: У нас накопилось большое количество прекрасных песен, которые мы не исполняли, потому что они не вписывались в нашу концертную программу. Пришлось сделать отдельную, акустическую. За два месяца мы анонсировали необычную театральную программу, а придумали ее за неделю до концерта. Конечно, это было рисковое предприятие, но, кажется, все удалось.
– Музыканты, играя акустику, зачастую устраивают интерактив: по залу проносят корзиночку, поклонники оставляют в ней вопросы, которые потом зачитываются со сцены.
– В.М.: Мне кажется, это не интерактив XXI века. Ты и на сцене можешь докопаться до каждого, записочки не нужны. Я люблю другой интерактив. Хочу сделать так, чтобы сообщения тут же отражались на стенах зала.
– Можно запустить прямой эфир в инстаграме.
– В.М.: Да, но пока это существует только в моей голове.
– Сегодня так не сделать?
– В.М.: Нет, мы даже погоду не смогли нормальную сделать.
– Хорошо, что нет дождя. По прогнозу он должен идти с трех часов.
– В.М.: У него еще есть время!
– Артем Клименко: Тогда, может, смогли сделать... Сегодня будет интерактив!
– Недавно вы выступали на «Дикой Мяте». Для вас фестивали – это повод услышать новую музыку, пообщаться с коллегами или показать себя более широкой аудитории?
– В.М.: Мне неинтересно общаться с коллегами, Артему тоже. Посмотри на него, похоже, что ему интересно с кем-то общаться? Новую музыку он может послушать дома в Apple Music или в Яндекс.Музыке.
– А.К.: Мы слушали ребят из Нового Орлеана, было интересно. Такую музыку я не стал бы искать специально.
– В.М.: Тебе там понравилась музыка или то, как они это делают?
– А.К.: Как делают.
– В.М.: Вот. Мне кажется, это не про музыку, а именно про подачу. Как артист вел себя на сцене.
– На концертах ты наблюдаешь за реакцией зрителей со сцены?
– В.М.: У меня зрение минус три с половиной. Я не надеваю линзы на концерты именно для того, чтобы не видеть зрителей. Я ухожу в какое-то свое прекрасное пространство, в свое подушечное царство, и мне там очень нравится.
– Ты рассказывала о том, что на тех, кто уезжает покорять Москву, а потом возвращается обратно в Екатеринбург, смотрят с прищуром, как на предателей.
– В.М.: Опять же, когда у тебя зрение минус три с половиной, через какое-то время тебе вообще плевать на этот прищур. Ты спокойно приезжаешь домой, даешь концерт, получаешь удовольствие от происходящего, к маме съездишь.
– А.К.: Они так на тебя смотрят, и когда ты в Екатеринбурге живешь. Так что все нормально. Вера спокойно относится к тому, что, когда она приезжает в Екатеринбург, ей снова приходится что-то доказывать. На первый концерт, который она организовала, пришло 200 человек. Меня там не было, потому что я не хотел смотреть, как она опозорится, а все хотели.
– В.М.: Поэтому, когда поняли, что не слишком-то и позориться, на следующий концерт пришло уже 15 человек.
– А.К.: Те, кому понравилось! Система одна и та же, что ты уехал, что ты не уехал. Придется всегда что-то доказывать.
– Как-то это грустно прозвучало.
– А.К.: Грустно, пока ты пытаешься доказать.
– Разве наступает момент, когда доказывать не надо?
– А.К.: Об этом надо спросить «Курару»!
– В.М.: Мы только подошли к этой черте.
{youtube}YIbi1nAELzY&list=PLjS8r6K6h30Ls-Et1CK-bgHm9OlsNKvSA{/youtube}
– По образованию ты – журналист, и я понимаю, почему ты выбрала музыку, но не понимаю, почему изначально пошла в журналистику. Тебя чем-то привлекала эта профессия?
– В.М.: Нет, меня не привлекала. В театральный меня не пустила мама, поэтому я закончила журфак, отдала ей диплом и уехала.
– Почему не пошла вопреки ее мнению?
– В.М.: У меня папа – армянин, а мама – азербайджанка… Не пойдешь ты в театральный!
– В твиттере ты искала книгу «на почитать». Нашла? Делись!
– В.М.: Я сейчас Андрея Доронина читаю. Он офигенно пишет! Если ты интересуешься жизнью наркоманов, то тебе надо обязательно почитать Доронина.
– Артем, а какую книгу посоветуешь ты? В твиттере ты не искал но, может, что-то произвело впечатление из недавно прочитанного.
– В.М.: Про Никулина он читал.
– А.К.: Да, но не произвела впечатление. Последнее, что произвело, это фрезеровка барабанов, а об этом рассказывать не очень интересно. Там протечки, микрофоны…
– В.М.: А ты смаковал каждое слово?
– А.К.: Да, я потом перечитывал.
– Если что, «Кураре» я задала такой же вопрос про вас. Сегодня вы играете на одной сцене, поэтому назовите любимую песню группы. Ответ «Бойз донт край» не принимается.
– В.М.: Почему?
– Потому что ты недавно писала про нее Вконтакте.
– А.К.: Каждая новая песня.
– Хороший ответ.
– В.М.: После каждой новой песни «Курары» я вообще хочу завязать с тем, что мы делаем. Ты даешь двухчасовой концерт, после этого поешь кавер на песню «Байконур», и все потом просят только «Байконур». Это очень обидно, между прочим. У меня даже мама любит «Курару» больше, чем меня!
– Недавно в одном из интервью ты говорила, что можешь предугадать реакцию зрителей по городу, но про Петербург ничего не сказала. Хочу восстановить территориальную несправедливость. Что вы можете сказать о питерской публике?
– А.К.: Первый концерт, который мы сыграли вместе, был в Питере.
– В.М.: Да, точно. В клубе «Китайский летчик».
– А.К.: Сейчас его уже нет. Каждый новый концерт зрители раскрываются по-разному. А последний раз в Питере мы выступали как раз в «Эрарте».
– В.М.: Питер очень внимательный. Он знает, что если это целостное произведение, то не надо хлопать после каждой песни, как, например, на классических концертах или в театре. Москва – восторженная, беснующаяся. Она будет хлопать после каждой песни, потому что ей хочется это делать. Она эмоциональна, а Питер более сдержан, но если он поверил тебе, то тоже умеет веселиться.
– Это сбивает общий настрой выступления? Казалось бы, сейчас вообще не то время, чтобы хлопать. Или время всегда – то?
– В.М.: Нет, ты это принимаешь, и это становится частью того, что происходит. Наоборот, приятно. Ты понимаешь, что зрители так выражают свой восторг. Питер выражает свой восторг тем, что он тебе не мешает. Старается вообще затаиться, скрыться, вести себя крайне тихо, чтобы ты мог делать то, что делаешь. То есть Москва и Питер по-разному выражают одинаковую эмоцию.
– Я прочитала твою морскую философию о том, что нет смысла расстраиваться из-за того, что уехал с моря, ведь всегда можно приехать к нему снова или найти другое.
– В.М.: Похоже, я тогда переживала не самый легкий период в своей жизни.
– А.К.: Как обычно.
– В.М.: Просто, когда у меня все в порядке, я забываю все эти прекрасные измышления. Ты сейчас сыт, тебе тепло, хорошо, музыка играет. Думаешь, ну и славно.
– Когда пишешь о человеке что-то личное, он на это обижается?
– В.М.: Нет, этот человек потом говорит: «Знаешь, я тут на твои песни девчонок клею, между прочим! Уже третий раз слушает, и я ей сказал, что эта песня про меня». Или еще: «Тебе нравится эта песня? Хочешь, я ей сейчас позвоню? Ты ее слушаешь, а я с ней разговариваю!»
– Хорошо, последний вопрос: что пожелаете поклонникам?
– А.К.: Съездить на Radiohead!
Беседовала Катерина Воскресенская
Фото - Андрей Мо
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
