Название группы OYME переводится с эрзянского как «душа». И это, пожалуй, подходящее слово – после просмотра любого из концертных выступлений становится понятно, насколько большой вклад вносит каждый из участников. Всего в группе семь человек, и они отдаются музыке полностью. И душой в том числе.
OYME – полноценный фолк-коллектив, каждый этап творчества которого вполне может быть воспринят как искушённым слушателем, так и требовательным зрителем. И если для первого особую ценность будет представлять саунд – гармоничный и качественный, то второму придётся по вкусу красочный визуал: костюмы, атрибутика, действия на сцене – всё продуманно до мелких деталей и выполнено на высоком уровне.
Звучание OYME – традиционное и при этом современное – достойно отдельного описания. Музыка команды – первое, на что стоит обратить внимание, впрочем, оно «обратится» само собой, и это касается как студийных записей, так и живого исполнения. Многоголосое пение трёх, а иногда и четырёх девушек звучит восхитительно и без аккомпанемента, а с поддержкой электроники и ударных раскрывается ещё более чарующе и вовсе не кажется перегруженным – каждый из участников чувствует музыку настолько, чтобы гармония не нарушалась. Концерты группы – всегда большое представление для посетителей, на котором сложно будет заскучать даже тем, кто далёк от любви к фолку и всему, что с ним связано. OYME, словно театр, не отпускает не только уши, но и взгляд зрителя: на сцене всегда происходит захватывающее своей яркостью действо – танцы, игра на народных инструментах, калейдоскоп костюмов и других атрибутов – лишь часть из того, что можно увидеть.
Но главное различие с большинством отечественных коллективов у OYME в их клипах, которые могут конкурировать с зарубежными работами. Видеоряд к песне Vaya – одно из лучших тому подтверждений.
В интервью музыканты поделились некоторыми секретами совмещения финно-угорских традиций с современными технологиями и жизнью в целом, а также рассказали и о сложностях на своём пути.
– В вашей музыке есть элементы электроники, фолка, индастриала и даже синт-попа. Как у вас получается так удачно сочетать на первый взгляд несочетаемое?
Владимир Осинский (саундпродюсер): Просто. Делаю, как чувствую. Пока получается…
Читайте также
– Почему вам столь близка этническая тема? Как вы понимаете её для себя? В комментариях к одному из ваших клипов встречается слово «этнофутуризм», относящееся к вашему творчеству. Согласились бы ли вы с таким определением?
Ежевика Спиркина: Потому что нам близка этническая тема.
Владимир Осинский: Этнофутуризм? Возможно, и так. Нам интересно сочетать разные выразительные средства. Сегодня у всех столько возможностей делать непохожую ни на что музыку. Просто стараюсь быть свободным от стереотипов и штампов.
– В тех же комментариях мне встретилось сравнение вашего стиля со стилем одной из российских исполнительниц – Линды, например. Знакомы ли вы с её творчеством, и оправданно ли, на ваш взгляд, такое сравнение?
Владимир Осинский: Линду и Фадеева уважаю как творческих ярких музыкантов. Пусть сравнивают с кем угодно. Об этом вообще не беспокоюсь.
Настя Косова: Знакома с творчеством Линды практически с детства, и о каких комментариях идет речь знаю, но, сколько ни думала, так и не нашла ничего явно общего. Мне кажется, зачастую люди сравнивают что-то не из-за реальной схожести явлений, а из-за... Недостатка опыта, что ли. Скажем, человек, который за всю жизнь пробовал только яблоко, банан и лимон, скажет, что лимон и яблоко похожи по вкусу, но другому, который ел множество разных фруктов, такое и в голову не придёт, и он сравнит лимон с лаймом или апельсином.
Лариса Зыбкина: Слышала о такой певице ещё в девяностые, кажется. Помню единственную песню – «Ворона», характерную манеру пения. Нет, мы очень далеки от всего этого, сложно понять, в чём именно это сходство может заключаться.
– Культура какой народности ближе всего участникам вашего коллектива?
Лена: Эрзи, мокши – всем, кроме меня и Влада.
Лариса: Культура моего народа – эрзян и мокшан ближе всего, безусловно. Группа изначально и возникла как коллектив, исполняющий песни этих народов.
Ежевика Спиркина: Вы имеете в виду под народностью культуру народов? Финно-угры и Дагестан. Это видно и по географии экспедиций OYME, и по новому музыкальному материалу группы.
– Случались ли у вас конфликты со слушателями на тему вероисповедания и культурных различий? Как вы к ним отнеслись? и как вообще воспринимаете критику?
Ежевика: В связи с экспедициями в Дагестан и поездками в Северо-Кавказский регион, кроме удивлённых вопросов, мы также столкнулись в соцсетях и с провокаторами, ярыми националистами – как бы финно-уграми, при этом не имевшими никакого отношения к ним. Такой поток националистической ненависти под прикрытием. Вторая волна негодования связана с выходом дагестанского клипа HorolEbel. Однако, там природа гневных и часто нелепых высказываний иная – обычные человеческие страсти: зависть и, конечно же, ревность. Ревновали главного героя – аварца – аварцы со всей южной страстью.
И, если в первом случае мы документально зафиксировали всю переписку националистов, название группы и их админов, затем поставили в блок, отметив комментарии как разжигание межэтнической розни, официально и открыто рассказали об этом случае в интервью разных СМИ, то в истории с дагестанским клипом мне ничего не оставалось, как занять позицию наблюдателя. Признаюсь, не без удовольствия. Я отношусь с нежной любовью к дагестанцам, восхищаюсь своими, уважаю русскую культуру, болею за каждую национальность в этом мире. Но вся любовь и добродушие проходят, как только эмоции выходят на уровень национальных распрей, травли и возвеличивания одной нации над другой. Крайний национализм – страшное явление.
Чаще всего, конечно, мы встречаем категорию, как бы помягче сказать… Консервативных взглядов. Стереотипы – часть человеческой сущности. Однако им свойственно меняться. Видимо, у нас с кем-то разные скорости и ощущения реальности. Это нормально. Но иногда люди часто слышат только себя и теряют способности к диалогу. Это вызывает жалость. Поганое чувство.
– Как вы воспринимаете критику?
Ежевика: Все относятся спокойно. Критика как явление прекрасна, но должна быть конкретна и аргументирована. В наше время с этим не очень. Творческую часть критиковать глупо. Это область личных ощущений и предпочтений. По профессиональным качествам – границ совершенства нет. Это воодушевляет. Свобода и совместные творческие проекты с музыкантами других стран окрыляют без «Ред Буллов» и всяких иных «ерундушек». «Ерундушки», кстати, сленг моей бабушки.
– Как вы считаете, ваша музыка больше предназначена для домашнего прослушивания, или же вы больше концертная группа и полностью раскрываетесь для слушателя на выступлениях?
Лена: Больше концертная. Но можно и дома.
Настя: Полностью мы действительно раскрываемся именно на концертах, но в домашнем прослушивании тоже очень даже звучим! Всё же большая часть аудитории впервые знакомится с OYME и влюбляется в музыку именно через аудиозаписи и клипы.
Ксюша: Всё зависит от предпочтения слушателя. Но, как во времени студийной записи, так и на концерте мы не можем не выложиться на все 100%.
Лариса: Я думаю, что обе формы восприятия не взаимоисключают друг друга. Хотя я не раз слышала высказывания зрителей о том, что "вживую" мы звучим лучше и интереснее.
Ежевика: OYME – изначально студийный проект. Проект студии звукозаписи Владимира Осинского. В этом смысле Ойме в роскошных условиях: прекрасно оборудованная современная аппаратура, профессиональные специалисты и мудрые наставники. Знаете, такой старой закалки люди, которые добры, слегка ироничны, спокойны, успешно прошедшие школу жизни и испытания человеческими страстями: ревностью, завистью, высокомерием и самолюбованием. Так что за качество звука мы никогда не волновались, как и за то, что наша музыка ассоциативна и влияет на эмоциональный настрой. Концерты – это личное общение, обмен энергиями и много новой информации. Раньше был перекос в сторону первого. На концертах мы брали больше энергетикой, восторгом и искренностью. Спасибо матушке-природе. Мы поднаторели, годы репетиций и вот это музыкантское «попа-часы» пошли на благо. В OYME сейчас тот так мной любимый баланс между «послушать и кайфануть» и «посмотреть и прожить».
– Случалось ли на ваших концертах что-то необычное и запоминающееся?
Ксюша: Во время концертов всегда что-то случается. Помню, что к сцене подошёл мужчина и сказал, что после того, как он постучал в люляму нашу, у него появился ребёнок.
Лариса: Да, случается периодически всякое. На одном летнем купальском фестивале как-то пришлось петь в необычных метеоусловиях: полыхала молния, гремел гром, а потом и ливень нагрянул, ну а мы в тот момент стояли на сцене и акустически соперничали со звуками природы.
Ежевика: Как бы вас не перегрузить… Ну, вот про нашу волшебную Люляму Ксюша сказала. Кстати, случай с детьми не разовый, больше рождается мальчиков почему-то. Вера – великая штука, считаю. Любопытные моментов в жизни Ойме связаны с тем, что мы выдаём как продукт: с песнями, клипами, всякими путешествиями и экспедициями. Про ступу и аварию спокойно можете прочитать в интернете, набрав ключевые слова в поисковике. Про «lovestory» оставлю для следующего интервью.
А! Вот реально чисто концертный и вполне курьёзный случай. Когда мы участвовали с Deep Forest (Deep Forest, в дальнейшем DF – французский музыкант, пишущий в жанре World Music – прим. ред.) в его туре по России в 2016-ом году, то с одобрения Эрика Муке (лидер DF) предложили зрителям принять участие во флешмобе. У нас есть посох мужского плодородия – Люляма. Это эрзянская традиция с многовековой историей. Мы решили придать нашем флешмобу понятной общечеловеческой символики и провести его во имя Мира, Дружбы и Любви. Под песню Oyme’s song каждый мог взяться за посох, загадать доброе пожелание миру, при этом повязав ленточку. Это кстати общемировой культурный код – повязывание ленточек либо платков для исполнения желания. Цветных ленточек мы заготовили много, но вот немножко не учли известности DF и любви публики. А ленточек, видимо, не хватило. После трёх городов посох был снизу до верху украшен не только ими, но и всякого рода верёвочками, шнурками, всем, чем можно было обвязать и сделать узел. Но круче всего выделилась Москва: кто-то повязал на посох мужского плодородия лямку женского бюстгальтера. Ну… Вот, да. Попадание в тему стопроцентное. Во многих традиционных культурах мира семантика посоха – фаллический символ.
– Отличаются ли ваши выступления от концертов других фолк-коллективов?
Настя: Не то чтобы я бывала на многих концертах других фолк-групп, не считая фестивалей, но, думаю, выступления отличаются в первую очередь уровнем взаимодействия со зрителем. У нас много интерактива, больше, чем я встречала у кого-либо. С играми, танцами, загадками и вытаскиванием людей на сцену. Или наоборот, уходом артистов в зал... Многие фолк-исполнители собирают зрителей в хороводы под свою музыку. Но я не встречала ещё никого, кроме Ежевики, кто делал бы это буквально, спускаясь в толпу и завлекая всех вокруг в танец. У нас без этого почти ни одно выступление не обходится, целая традиция сложилась.
– Как вы относитесь к астрологии и эзотерике?
Лена: Не отрицаю, но и не верую с фанатизмом. Но что-то явно есть неощутимое и непостижимое.
Настя: Какие сейчас обычно варианты в анкетах про отношение к курению и алкоголю предлагают... "Положительно, нейтрально, негативно, резко негативно". Мой – последний. Раньше я придерживалась позиции вроде "Хотят верить – пускай верят, если им так легче, имеют на это право". Но проблема в том, что ту же астрологию слишком многие ошибочно считают наукой и продвигают эти идеи в массы именно как науку, вводя людей в заблуждение. И если про веру в высшие силы можно говорить фразами в духе "Нельзя доказать, есть бог или нет", то с астрологией всё сложно: казалось бы, не первое десятилетие с каждым годом учёные собирают всё больше опровержений, и нет до сих пор ни одного научного доказательства того, что астрология хоть как-то работает, но людям сложно отказаться от настолько въевшихся мифов – всё же, знаки зодиака и псевдодокументальные битвы магов по телевизору теперь окружают нас с детства. Что касается эзотерики – это мы уже делаем шаг в сторону религиозной темы, так что здесь, пожалуй, остановимся.
Ксюша: Честно говоря, я в астрологию не верю. Эзотерика – это сложнее. Существует что-то, что мы не можем потрогать, но это что-то все равно влияет на нашу жизнь. Хотя раньше люди были в таком тесном контакте с природой, что они гораздо иначе (а порой разумнее) относились ко многому, что происходило в жизни. Сейчас мы так уже не сможем жить и воспринимать данность.
Лариса: К эзотерике, наверное, никак не отношусь, а вот в астрологии часто нахожу вполне рациональные зерна.
– Расскажите про ваши экспедиции. Являются ли они регулярной частью вашей работы? Как они обычно проходят?
Ежевика: Экспедиции группы Ойме известны как OYMEexpeditions. Вот так –латиницей, что указывает на международную направленность. Ведь родные финно-угры – это и наши зарубежные родственники – эстонцы, финны, венгры. Основная цель – сбор этнографического материала и запись музыкального фольклора. Начало положено в год основания группы, в 2011-ом. Причём на такой энтузиазм нас натолкнула встреча с Дмитрием Медведевым на фестивале «Сотворение мира» в Казани.
Экспедиционный материал – это базис нашего World Music (World Music – музыкальный жанр – прим. ред.). Нам важно чувствовать традиционный мир людей в современное время. В экспедициях мы погружаемся в менталитет того или иного региона, впитываем мировоззрение сельских жителей – носителей традиционной культуры. Мы готовим с ними их еду, пробуем себя в их ремёслах и хозяйственной деятельности, делимся друг с другом чувствами, мы влюбляемся в судьбы, мысли наших респондентов. Очень сухое слово, слишком информативное, поэтому часто называем информаторов Бабушками. «Бабушки» подчас моложе нас. Вот такой оксюморон.
Изначально наши путешествия были ограничены ареалом проживания эрзи и мокши. Неожиданный выход за пределы привычных границ открыл не просто Северный Кавказ. Дагестан сделал невероятное: знакомясь с неизвестными для нас традициями мы глубже стали понимать свою культуру. Вот даже на практике: учат нас чуду, а мы берём и знакомим кунаков (да, мы теперь кунаки у аварцев и у лакцев) с нашей кухней и с удивлением замечаем много схожего. Дагестан – это изучение культуры с нуля. Любопытный «experience» и проверка на вшивость профессиональных навыков этномузыколога.
Экспедиции открыты для всех желающих. И наша экспедиционная команда давно вышла за рамки участников группы Ойме. С OYMEexpeditions тесно связаны культурные проекты. К примеру, «Штатол» и связанная с ним передвижная фотовыставка «Эрзя. Современные праздники и обряды». «Штатол» (в переводе с эрзянского – свеча) – синергетический эффект трех информационных компонентов: этнического интернет-портала, CD, и мобильного приложения в формате 3Plet.
По мере сил, свободного времени и финансирования (с этим подчас туго) мы пополняем наш открытый архив в интернете, выкладывая структурированный и обработанный экспедиционный материал. Всё лаконично: географическая справка, состав экспедиции, текстовая информация о респонденте, фото, видео, аудио и ноты. По сути половина сайта Oyme.ru – это визитные карточки респондентов, а значит и национальных регионов. Пусть медленно, зато верно.
Отдельно подчеркну связанные напрямую с экспедициями исследовательские статьи и выступления с докладами на профильных международных конференциях. И наш пока ещё совсем юный проект для детей и подростков «ЭтноДИГГЕР» тоже черпает знания, опыт и вдохновение из экспедиционных поездок.
OYMEexpeditions – это терабайты юмора, музыки, впечатления и научно- исследовательской работы. Зафиксированная информация, которая не потеряет во времени своей актуальности и ценности. Экспедиции – в них душа и наша гордость.
Oymeexpeditions – экспедиции OYME
– В одном из интервью вы говорили, что одна из ваших целей – рассказать иностранной аудитории про российскую культуру. Почему это важно для вас? И как вы думаете, правильно ли поймут ваше творчество представители других национальностей?
Лена: Делиться культурой народов и музыкой народов – радовать разнообразием и неповторимостью. Интересно же видеть и слышать что-то дошедшее до нас из глубин истории и материков.
Настя: В наших клипах мы несём, в общем-то, вполне общечеловеческие идеи, но для кого-то они останутся незамеченными, затеряются за неправильно прочтённой семантикой. Но это вопрос скорее уровня культуры и образования, национальность здесь отходит на второй план. Но не уходит совсем: всё же, очень велико влияние на человека общества, в котором он вырос. У некоторых народов, например, белый традиционно считается цветом смерти, а у нас – жизни, добра. Представьте, сколько может возникнуть недопонимания у представителей этих двух культур, если говорить только символами, а не объяснять всё прямым текстом. А музыка – это всё же не про прямой текст. Отвечая на первый вопрос, для меня это важно просто потому, что мне нравится наша культура, я уверена, что она очень полюбится множеству людей за пределами страны, но для начала надо их с ней хотя бы познакомить. Да что там, за пределами... В самой России слишком плохо знакомы с нашей культурой. Не важно, какой: финно-угорской, русской, тюркской, кавказской, какую ни возьми – даже представители каждого народа в основной массе почти ничего не знают даже о себе самих, не говоря уже о других культурах. Плохо ли это, наступит ли конец света или падёт ли моральный облик человечества, если оно забудет свои корни? Вопрос спорный. Но одно знаю точно: люди многое теряют, не подозревая, какие культурные богатства таятся вокруг.
Ксюша: Многие факты говорят о том, что изначально культуры большинства народов мира основывались на одних и тех же принципах. Так от чего же другие нас не поймут? Если человек хоть немного умеет размышлять, то не сложно догадаться, почему народ так пел, так одевался...
– Является ли кто-либо из участников коллектива специалистом в области истории, культуры, этнографии, экологии, лингвистики или, быть может, других наук? Если да, то кто именно и в чём?
Ксюша: Я прошла все ступени образования (не считая ученых степеней): среднее профессиональное образование, бакалавриат, магистратура – в области народно-хорового творчества. Закончила Московский государственный институт культуры.
Ежевика: Владислав Осколков и Елена Барскова – профессиональные музыканты: скрипка и музыкальные ударные инструменты. Валентин Осинский – гуру в звукорежиссуре и звукозаписи. Лариса Зыбкина и я – этномузыкологи. Эта профессия, конечно, удивительна. Казалось бы, в основе музыка. Однако, реально в процессе обучения, а затем и в ходе профессиональной работы затрагиваешь много смежных дисциплин: этнографию, лингвистику, историю, культурологию, сравнительное музыкознание вплоть до психологии и журналистики. Последний пункт не как наука, а как общественная деятельность. И много-много практики в роли звукорежиссёра, аранжировщика и организатора различных культурных событий. Фольклористы – харизматичные личности.
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!