«Любовь, смерть и роботы» — анимационный сериал о будущем для взрослых. Каждый эпизод — новая история с уникальным визуалом. И хотя общей связи — помимо научно-фантастической канвы — между сериями нет, именно 14 эпизод первого сезона лучше прочих передает дух проекта и замысел создателей. В этом материале объясняем, почему «Зима Блю» — метасмысловой фундамент ленты.
© Netflix
Стоит начать с того, что русскоязычная адаптация названия сериала не совсем точная: она отчасти искажает авторскую задумку. Дело в том, что между любовью/смертью и роботами стоит не союз, а графический символ — плюс. Небольшая, но значительная деталь. Роль плюса — показать, что между любовью/смертью, чисто человеческими понятиями, и роботами есть зазор. Мы не соединяемся воедино, а превращаемся в два слагаемых, составляющих сумму будущего.
Этот зазор в большинстве серий воспринимается слишком буквально: акцент ставится не на сосуществования двух непохожих видов, а скорее на жизни одного из них в «прекрасном завтра». О тематической составляющей и говорить не приходится. Она подчас полностью упирается в один из трёх столпов, на которых стоит сериал: есть истории о любви (романтической — «Джибаро», платонической — «Оборотни»), есть о смерти («Утонувший великан», «Свидетель»), есть и о роботах («Три робота», «Слепое пятно»). Разумеется, некоторым эпизодам удаётся играть на семантических полутонах, но тематического триединства достигает только «Зима Блю».
В чём же секрет? Авторы крайне удачно и неожиданно (через сюжетный твист) интегрируют сам концепт сосуществования: робот и человек умещаются в одном лице, и это лицо принадлежит художнику Зиме. Люди уверены, что он из их «племени» — создавать столь невероятные шедевры под силу только человеку. Роботам же просто не дано постичь сих творений: ни любовь, ни смерть для них ничего не значат, а следовательно и искусство не более, чем бесполезный эстетический «пшик».
© Netflix
Однако как же Зима, если он в первую очередь робот, если его племени суждено лишь выполнять определенную функцию, способен делать что-то настолько человеческое, как написание картин? Ответ прост: любовь. Именно она вдохнула в него, бездумную машину, сознание. Изначально Зима — простой робот для очистки бассейна, но его создательница, талантливая девушка-робототехник, «хотела от него большего» и наделила любимца способностью к распознаванию оттенков и считыванию визуальной информации. Через любовь, первый столп сериала, Зима очеловечивается: переходит от простого натирания плитки до определения всего внешнего убранства бассейна, а затем и всего дома. Дальше — картины.
Точнее — фрески. На них нет ни людей, ни роботов. Только космос. Безграничное и непостижимое пространство, к которому он обращается в поисках той самой истины, прячущей за собой великий смысл. Робот, который страдает от бессмысленности жизни и пытается обрести его через творчество… Как же это человечно.
Ещё человечнее те геометрические фигуры в неизменном оттенке синего, именуемом Зима Блю, что вытесняют космическое пространство с фресок, а затем и вовсе разрастаются до — в прямом смысле слова — планетарного масштаба. Именно так «космос диктует истину», о которой Зима уже осведомлён, но которая вечно ускользает от него.
© Netflix
Карл Густав Юнг замечал: «Кто смотрит наружу — видит лишь сны, кто заглядывает в себя — пробуждается». Зима изо всех сил старался обрести смысл вовне, в глубинах космоса, и это приводило лишь к разочарованию. Его подлинное «Я» прорывалось в творчество бессознательно, через фигуры — а затем и умопомрачительно огромные фрески — неизменного оттенка Зима Блю. Цвета так похожего на море и небо, но не относящегося ни к тому, ни к другому. Зима Блю… Воспоминание столь далекое и расплывчатое, но крайне важное. Зима Блю — оттенок бассейной плитки.
Обращение не к внешнему миру, а к самому себе приводит Зиму ни к очередной фреске, а к бассейну: тому самому, с очистки которого он начинал земную жизнь. Это — его последнее творение. Как он сам замечает: «Плитка — мой мир. Всё, чем я жил. Всё, что мне было нужно».
Подобно людям, на которых общество навешивает определенные ожидания, отдаляющие их от истинной цели, на Зиму спустилось сознание, уводящее его в другую сторону от самого себя, подлинного назначения. И находясь рядом с бассейном, он проговаривает это: «Я сам не знаю, в кого превратился. И ещё сложнее вспомнить, кем я был раньше». Робот или человек? Чуткий художник или бездушная машина для мытья плитки? Космос или бассейн?
© Netflix
Финальный акт творения — самоубийство (в символическом смысле, конечно же). Это второй столп сериала, или смерть. Она не может постичь механизм, не подчиняющийся человеческим законам старения, это очевидно. Однако Зима сознательно отключает высшие функции головного мозга, сохраняя при этом возможность ценить среду обитания. Он отбрасывает все усовершенствования, дарованные ему против его же воли, возвращается к той форме себя, с которой начинал: к простому роботу для очистки бассейной плитки оттенка Зима Блю. Символическая смерть становится фактическим рождением. «Поиск истины подходит к концу». Зима возвращается домой: к самому себе, истинному «Я», для которого плитка — не просто кусочек строительного материала, а целый мир.
Через любовь — к сознанию. Через смерть — к самому себе. Между человеком и роботом. «Зима Блю» — поистине удивительная серия, вобравшая в себя всю тематическую палитру сериала и уместившая её в объёме небольшого бассейна.
Источник фото обложки: © Netflix
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
