Большинство неформальных субкультур по своей природе многогранны. Они находят свое отражение в самых разных сферах жизни, от музыки и литературы до моды и кинематографа. В случае с готикой, однако, речь идет о куда более глобальных процессах, позволяющих оставить в стороне приставку «суб» и говорить о полноценном культурном явлении. Готика — это философия. Образ мысли, сопряженный с поисками высоких идеалов и экзистенциальных ценностей. Недаром готической архитектуре свойственны устремленные ввысь линии, стрельчатые арки и точно «парящие» над землей своды, благодаря которым даже массивный камень (основной материал для готических построек) кажется легким и невесомым. Стремление к превосходству содержания над формой становится одним из главных постулатов готической истории. Своеобразная эстетика со временем утрачивает сакральную глубину, и, тем не менее, по-прежнему завораживает всех: архитекторы, музыканты, художники, модельеры… Парадоксально, что при этом до последнего момента в стороне остается один из самых ярких творческих миров — мир танца.
«Фьюжн» выглядит более эмоциональным и, можно даже сказать, более агрессивным, нежели большинство существующих направлений. Этому способствуют как объемные, мощные и при этом четкие, ломаные движения, так и специфическое музыкальное сопровождение (dubstep, тяжелый рок и так далее), — говорит Александр Волков.
Естественно, как и любое новое начинание, зародившийся стиль тут же попал под прицел критиков, скептиков и убежденных консерваторов, вынесших однозначный вердикт: специфическая, масштабная и агрессивная хореография, присущая «фьюжн» – это не стиль, да и не танец вовсе, а сам Волков — не творец, а амбициозный хореограф, «выезжающий» исключительно на эпатаже.
Читайте также
Впрочем, дискутировать на тему «что же такое танец?» и из чего он состоит – задача демагогов. А Волков, при всем его красноречии, все-таки не демагог, а танцор. И, по аналогии с живописью, прежде, чем удариться в авангард, он с маниакальным упорством осваивал базу и примерял на себя множество существующих стилей. Александр - многократный победитель и обладатель гран-при различных всероссийских и международных фестивалей, член Лиги танцев Петербурга, суперфиналист украинского шоу «Танцуют все-5», участник проекта «Танцы на ТНТ», который сейчас в самом разгаре… Кроме того, уже в 16 лет Саша был кандидатом в мастера спорта по бальным танцам, что как минимум дает его амбициям основание! В общем, тех, кто рассчитывал градом критики прибить «побеги» новой хореографии к земле, ждало разочарование: у Александра, с детства привыкшего к постоянной борьбе ради результата, просто не тот характер, чтобы бросать дело на половине дороги. Тут, кстати, больше вопросов возникает не к объекту критики, а к ее источникам. Ведь, объективно, творческий процесс всегда подразумевает и самостоятельный творческий поиск, который рано или поздно должен сменить стадию «копирования учителя».
Так почему такой многогранный и, казалось бы, толерантный мир танца вдруг воспринял в штыки что-то новое, вместо того, чтобы просто принять это и, тем самым, обогатиться самому? Тем более, что «фьюжн» уже на этапе своего формирования располагал множеством интересных стилистических особенностей, в том числе собственный пантеон героев, что для танцевального направления - редкость.
«Важно отметить, что стилю «фьюжн» присуща готическая, если угодно, даже «темная» символика. Это своеобразное царство мрачных героев, апеллирующих, скорее, к силам Тьмы, нежели к силам Света. Однако речь вовсе не идет о тотальном зле или о мелкой нечисти. Надо понимать, что это не цирк, не шоу ряженых, а некое символическое высказывание. Поэтому зритель видит тех героев, чьи физические показатели превышают человеческие многократно. Это демоны, киборги, то есть сверхсущества, наделенные силой духа и стремящиеся, в конечном итоге, не к разрушению, а к совершенству, пусть даже вопреки законам системы. Внешне они выглядят пугающе, но пугаться иногда полезно, страх может стать катализатором для дальнейшего развития. «Фьюжн» рождает не первобытные образы, а те, над которыми во все времена размышляли философы. Добро и Зло, Бог и Дьявол, Рай и Ад - все это имеет отражение в хореографии стиля, в его мифологии», — замечает Александр.
Помимо извечного конфликта Добра и Зла, «фьюжн», однако, затрагивает и куда более земные идеологические споры. Так, среди коллег по цеху резонанс постоянно вызывают тезисы Александра о том, что отечественному миру танца пора бы уже оторвать взгляд от Запада и, наконец, перестать подражать американским кумирам (и кто бы мог подумать, что полем для битвы западников и славянофилов в 21 веке станет не политическая арена, а танцевальная сцена!).
«Мне кажется, все это началось еще после Второй мировой войны. Очутившись за железным занавесом и утратив связь с Западом, мы постепенно начали его идеализировать. Не видя реальной картины, но инстинктивно понимая, что пока мы тут строим светлое будущее, там, за «занавесом», есть мир, который просто живет, мы естественным образом приписали ему все мыслимые достоинства. Как и любой запретный плод, все плоды западной культуры начали казались куда слаще. С годами эта вера лишь упрочилась. Модная западная музыка, модные заграничные духи, и, конечно же, модны танцы… Параллельно все, что производилось у нас, начало восприниматься как второй сорт. Мы попали в рабство к иллюзии, стали жертвами какой-то изощренной пропаганды, которая заставила нас утратить веру и гордость за фантастические достижения собственной страны и начать восхищаться неким Западным Колоссом, которого, на самом-то деле, никто доподлинно не видел, и о котором большинство знало по весьма смутным слухам».
Александр прямо говорит о том, что интерес к западной хореографии был вызван не ее красотой или сложностью, а простым изоляционным голодом:
«После падения железного занавеса все, сложившиеся в Штатах идеи и направления, попали на уже подготовленную и готовую к восприятию отечественную почву. То, о чем раньше мы могли лишь слышать, теперь оказалось в зоне свободного доступа. Что делает человек, испытывающий длительный голод? Набрасывается на еду. Не анализируя. Без разбора. Танцевальный мир точно также буквально взорвался от предоставленной ему информации. Мы затанцевали немереное количество американских танцев во всех их проявлениях, начиная от уличных и заканчивая «contemporary». Даже постклассика, которая раньше называлась немецким словом «модерн» и имела отпечаток вропейской традиции, вдруг сменила свой вектор и название и стала одним из ответвлений американского творчества…».
Возражает Александр и против полной рецепции западных стилей:
«Перенимать полностью танцевальные технологии тоже не совсем правильно. Танец – это ведь проявление культуры, это язык того или иного общества. Не случайно у каждого африканского племени были свои танцы, потому, что и боги были у всех свои. Им и в голову не могло прийти скопировать что-то у соседей. В этой связи возникает вопрос: настолько ли наши взгляды, убеждения, культура, менталитет, ценности идентичны западным, чтобы мы воспринимали все от и до, «под копирку»? Я не предлагаю разрушить все, что существует за границами нашего мира, нашей танцевальной индустрии. Я не призываю отказаться от западного опыта полностью или же презирать этот опыт. Я лишь пытаюсь сказать, что не нужно слепо копировать чужую культуру тогда, когда можно пройти своим собственным путем и создать нечто такое, что однажды уже запад станет копировать с нас!».
И своим личным примером Александр Волков, танцор и хореограф, подтверждает: создание собственного танцевального стиля, прокладывание собственного пути в мире танца – это реальность, и в настоящий момент эта реальность имеет в том числе лицо Fusion…
Беседовала Наталья Белая
Понравился материал? Пожертвуйте любую сумму!
А также подпишитесь на нас в VK, Яндекс.Дзен и Telegram. Это поможет нам стать ещё лучше!
