Недавно в театре «Мастерская» прошел финал конкурса «Ремарка». Театральное «Нашествие» длиною в три дня, состоящее из пресс-конференций, читок, обсуждений, по окончании которых тоже не мешало бы гордиться, что пережил. Среди работ финалистов была представлена пьеса Марии Зелинской «Хуманитас Инжиниринг», главную роль в читке которой исполнила Алена Артемова, актриса, певица и телеведущая. О спонтанности отношений, любви, музыке, перформансе и о том, когда ждать ее собственной пьесы, Алена рассказала в интервью нашему порталу.

— На конкурсе «Ремарка» ты принимала участие в читке пьесы «Хуманитас Инжиниринг». Расскажи об этом.

— Мне позвонила режиссер Наташа Лапина и сказала: «Алена, наверное, это твоя роль!» (Смеется.) Я ответила: «Присылай, я почитаю». Когда прочитала, то была в восторге от того, насколько это добрая и светлая пьеса. Я стала учить этот текст. Хотя его можно было читать, но нам поставили задачу быть уверенным в тексте, поэтому я три ночи пролежала с ним, зачитывала текст на диктофон, наслушивала его, чтобы запомнить.

Мне кажется, «Хуманитас Инжиниринг» это такая женская энциклопедия. Я сразу поняла, что она будет близка как женщинам, так и мужчинам. В этой пьесе подняты вопросы, которые, на мой взгляд, сейчас очень актуальны. Каким женщина видит идеального мужчину. Хотя потом мы разговаривали с драматургом Марией Зелинской, и она сказала, что эта пьеса вообще про развод и про ее душевные раны, но я ее прочитала абсолютно по-другому.

Вообще я была бы очень счастлива, если бы в репертуаре «Мастерской» был этот спектакль. Но не знаю, к сожалению, главного режиссера театра, Григория Михайловича, тогда не было на читке, но был директор, Миша Барсегов, который очень заинтересовался. После обсуждения он подошел ко мне и сказал, что ему понравилось.

— По словам драматурга, главная проблема пьесы в том, почему уходят от идеальной женщины. Как ты можешь ответить на этот вопрос?

— К сожалению, от идеальных уходят, это правда. Когда женщина делает для мужчины все, отдается ему полностью, то мужчине становится неинтересно. Ему хочется чего-то спонтанного, какого-то постоянного порыва в чувствах.

Правильность губит отношения. У меня нет большого опыта семейной жизни, но на данный момент я строю свои отношения спонтанно, и мне это очень нравится. Мне кажется, пока люди молодые, они должны жить так, чтобы быт не засорял их дни.

— В пьесе открытый финал, поэтому скажи, как ты думаешь, как сложатся отношения у твоей героини с этим мужчиной?

— Не знаю, с такими скандалами это, конечно, интересно... Я вообще за! (Смеется.) Я бы хотела, чтобы они долго жили. Если бы я исполняла эту роль, то наверняка ставила бы себе сверхзадачу остаться с этим мужчиной.

— Тебе не хотелось бы самой написать пьесу, по которой потом поставят спектакль или снимут фильм?

— Да, конечно, хотелось бы. Я даже делала какие-то заметки, писала пьесу, но меня ненадолго хватило. (Смеется.) Мне кажется, драматурги концентрируются на своих переживаниях, своей боли, и выписывают ее, а у меня все происходит иначе. Я чувствую боль, пишу о ней, а потом она проходит, и я думаю: «Да ладно! Не такая уж эта тема, на которую стоит писать пьесу!» Я уважаю профессию драматурга, она сродни актерской: это надо уметь, надо болеть этим, и в это вкладываться. Мне хочется написать что-то о своей жизни, у меня даже есть написанные монологи. Но сейчас я их читаю и думаю, что это как-то смешно… Потом, может, кто знает.

Я вот сейчас начала читать книжку про Никулина, в которой он писал о своей работе в цирке. Это безумно интересно! Если я проживу долгую жизнь, то в конце этой огромной жизни обязательно все запишу.

— Расскажи про альбом Bully, в котором ты принимала участие.

— Bully — это мой друг. Он актер, музыкант, он читает рэп, у него очень интеллектуальные стихи, и вообще он очень талантливый молодой человек. Мы познакомились, когда я еще училась в академии: он тогда был на курсе Дитятковского в БДТ, я училась на курсе Козлова. Он предложил мне спеть в его проекте, я согласилась, хотя раньше вообще этим не занималась. Он мне предложил материал, музыку, мы поехали в студию к его другу и тут же записались. Потом он приглашал меня еще и еще, мы даже сняли с ним клип. Потом наше совместное творчество закончилось, потому что я переросла это, как мне кажется. Я стала трезво смотреть на свое творчество. Слушала свою музыку и думала: «Боже, какие у меня грустные песни! Почему я пишу только, когда мне грустно?» Конечно, сейчас мне тоже хочется что-нибудь записать. Уже накопился материал. Я практически всегда пишу стихи: когда меня что-то волнует, я сразу записываю свои переживания. Потом из этого рождается песня или клип.

Мои клипы мы снимали с Максимом Шварцкопфом, он талантливый оператор, закончил СПбГУКиТ. Это было здорово, но тоже нас хватило ненадолго. У всех начались проблемы со временем… Да и одной потянуть все это очень сложно. Свободное творчество требует определенных затрат. Хотя, я думаю, при большом желании можно было обойтись и без них, потому что и айфоны, и все это есть.

— В каком стиле тебе интересно играть?

— Я записывала свои песни в стиле R'n'B. Думаю, так этот стиль называется… А-ля Бьянка. Понимаешь, когда устаешь от театра, хочется вырваться во что-то иное, попробовать жизнь с разных сторон. Моя музыка помогает мне отвлечься. Я общаюсь с ребятами, которые по ночам читают рэп, слушают эту музыку, придумывают тексты. Это другая стихия, другой мир.

— К слову о «вырваться»: ты ведущая экстремальной передачи «Тест в большом городе», расскажи о ней.

— Это очень странно, но я веду передачу о машинах! (Смеется). Меня пригласили на кастинг и спросили: «Вы понимаете что-нибудь в машинах?» Я ответила: «Знаете, я сдала на права, вожу свой автомобиль, но вообще ничего в них не понимаю!» Они говорят: «Отлично! Это нам и нужно». Оказывается, им нужна была девушка, не разбирающаяся в машинах. Чтобы могла оценить, вот как оно есть. Сейчас передачи схожей тематики работают по рекламному принципу. А мы нет. Мы говорим так, как есть на самом деле. Для меня это очень интересный опыт. Моя соведущая, Надя Лаптева, конечно, многому меня научила. Мне комфортно работать с ней, потому что я чувствую, что рядом находится профессионал. Мы вообще там втроем: я – девушка блондинка, которая не разбирается в машинах, Надя – девушка, которая разбирается немного, практичная, и Марина Шамаева – гонщица, которая рассматривает автомобили уже с профессиональной точки зрения. Она из нас самая умная, думаю, все смотрят передачу только из-за нее! (Смеется.)

Мне очень много пишут в социальных сетях, говорят, что передача чудесная. Не могу сказать, насколько, я еще не смотрела ее. Видела только кусочки, когда нужно было, например, что-то переозвучить… Интересный опыт. Мне бы хотелось продолжать набираться мастерства в сфере журналистики. Я просто помешана на передаче «Ревизорро». (Смеется.) Мне очень нравится Летучая, я даже хочу записаться в Москву на ее мастер-класс.

— Не пугает ее агрессивность?

— Нет, это же образ. (Смеется.) Хотя не знаю, какая она в жизни… Мне так нравится, как она себя ведет! Она такая статная, у нее такая грамотная речь, чего мне лично ужасно не хватает. Мне все говорят: «Алена, больше читайте!» Но у меня нет времени. Правда, я загружаю приложения и через них слушаю аудиокниги. Кстати, отличный вариант.

— Каково в рамках одного спектакля играть много ролей? Например, в «Письмовнике» ты Янка, Люси и Энергия Ци. В спектакле «Москва-Петушки» у тебя вообще шестнадцать ролей!

— Это видимых шестнадцать, там есть еще невидимые! (Смеется). Мне кажется, это то, чему нас учили. Такие резкие переключения очень интересны. Когда в одном спектакле за небольшой промежуток времени можно проверить очень многое. Ведь каждая роль – это отдельный человек, у которого свои мысли и стремления. Для того, чтобы я правильно произнесла на французском языке монолог Люси, моя подруга, которая недавно вернулась из Франции, работала со мной над произношением, чтобы все правильно звучало. Я, честно скажу, кайфую от этого! Мне нравится думать об этих ролях, наблюдать. Вообще я люблю наблюдать за всеми, потому что в ролях это очень много мне дает.

Например, как-то мне оставалось два часа до поезда, я стояла на Ленинградском вокзале и заметила девушек, ночных бабочек. Знаешь, я глаз не могла от них отвести! Мне было так интересно, там у каждой своя судьба. Это к спектаклю «Два вечера в веселом доме» (Спектакль по повести Александра Куприна «Яма», в котором Алена Артемова играет роль Любки, – прим.).

Когда мы делали спектакль «Москва-Петушки», чтобы попасть в материал, я поехала в Петушки. Там всего насмотрелась! В этой электричке я сделала кучу записей своих наблюдений. Меня толкали пассажиры, как Веничку на станции «Орехово-Зуево»: они действительно выходят на ней так, как писал Ерофеев!

Правда, когда я приехала в Петушки, меня поразило то, что там никто не знал, кто такой Венедикт Ерофеев. Я думала: «Как же так!» Потом увидела мужчину, который, видимо, выпивал. Подошла к нему и говорю: «Ну, уж вы-то знаете Веничку Ерофеева?» Он отвечает: «Конечно, у нас даже есть пивная «Ерофеич!»» Он провел меня по всем местам, показал эту пивную «Ерофеич», это было чудесно.

— Ты умеешь играть, кажется, на всех музыкальных инструментах! И, так как я сейчас разговариваю с человеком-оркестром, расскажи, как ты их осваивала?

– Мама отдала меня в музыкальную школу, чтобы я не бездельничала. (Смеется.) За что я ей очень благодарна. В то время это было очень дорого и хлопотно, и нужно было каждый раз водить меня в нее. Но мама всегда поддерживала меня. Я закончила музыкальную школу по классу фортепиано. У меня был потрясающий преподаватель, Елена Васильевна Колесникова, которая привила мне самое главное – любовь к музыке. Помню, как я включала музыку Баха и начинала дирижировать, как раз как в «Письмовнике». Меня, кстати, это поразило: когда я прочитала это у Шишкина, то подумала: «Боже, это про меня!» Я тоже говорила, например, креслу, что ты играешь эту партию, ты эту, эту… (Смеется.)

Еще я всегда безумно любила петь, выступала на конкурсах, пела в хоре в музыкальной школе. Мне всегда очень хотелось выступать, но я даже не думала, что стану актрисой. Я с детства сочиняла. К каждому произведению могла придумать историю – это уже, видимо, во мне играли актерские корни. (Смеется). Хотя не знаю, откуда, у нас в семье нет артистов. Думаю, на творчество меня вдохновила мамина любовь. Я только так это могу объяснить. Мама отдавала нам с братом всю себя, ничего для нас не жалела. Если я когда-нибудь стану мамой, то буду такая же отчаянная.

— Профессия не помешает отдавать всю себя своему ребенку?

— Пока я не могу представить свою жизнь, если в ней появится ребенок. Но я себя уже потихоньку настраиваю, что надо. (Смеется.) У нас все девочки рожают, приходят, и все нормально: все играют, все в творчестве. Я думаю, что у меня тоже будет так. Это же как себя настроить. Тем более, слава Богу, пока все живы, здоровы – будут помогать.

— Тебя пригласили в проект на роль художницы Марины Абрамович. Как я поняла, главным образом в нем будет отражена история перформанса «Ритм 0», где ее тело находилось в распоряжении зрителей. Мой вопрос в том, как ты думаешь, почему она пошла на такой шаг? Почему захотела стать полностью уязвимой для другого человека? Или это самопожертвование?

— Не думаю, что это самопожертвование, у этого перформанса другая идея. Не каждый может вынести испытание властью. Получив ее, люди совершают бесчеловечные вещи. Может быть, Марина Абрамович вкладывала другую идею в этот перформанс. Но я читала ее комментарии относительно него, и в них было столько боли! Так как она художница, то выплеснула ее в искусство.

На съемках я буду транслировать тему власти. Когда человеку дается больше, чем он способен удержать, то начинают происходить ужасные вещи. Ведь в ходе перформанса ее и резали, и что только не делали! Это страшно. В сценарии у нас прописан персонаж, который ее унижает не физически, а именно на психологическом уровне. Не знаю, как поведу себя на съемках, мне интересно проверить это. Я очень открытый человек, а потому уязвимый. Надеюсь, что переживу эти съемки.

Может быть, она хотела кому-то что-то доказать, может быть, делала это для себя, но, в любом случае, это смелый поступок. Или же она делала это, чтобы понять, готова ли на то, чтобы отдаться людям полностью, и что, в таком случае, они с ней сделают. Я еще не нашла ответ, почему стоит идти на эту жертву. Съемки начнутся через месяц, так что посмотрим. Я прочувствую это через себя и расскажу.

— Если бы ты сама стала свидетелем такого перформанса, как бы поступила?

— Я бы порадовалась. (Смеется.) Меня бы это вдохновило на что-то, я бы подумала: «Вау, круто!», но не стала бы ничего делать. Я не тот человек, который бы в этом бы участвовал, я больше наблюдатель.

— Пожелай что-нибудь подписчикам нашего портала и зрителям.

— Желаю, чтобы человек не думал, что его жизнь – это черновик. Мама всегда говорит мне: «Алена, жизнь не перепишешь. Живи так, будто это чистовик. Не делай поступков, насчет которых ты сомневаешься и радуйся, потому что в жизни сейчас очень мало радости. А радость – это любовь, поэтому люби…» И так можно продолжать до бесконечности! Да, любовь, это, конечно, двигатель всего. Тогда жизнь превращается в сказку. На данный момент я люблю, и у меня есть силы и на работу, и на отдых, и на близких. Это чувство вдохновляет меня, поэтому желаю, чтобы люди любили друг друга.

Беседовала Катерина Воскресенская

Фото – Глеб Горелик, Анастасия Воронова

Добавить комментарий

Имя (обязательное)

E-Mail (обязательное)

Отправить

Отменить